Девять унций смерти. Сергей Раткевич

Чтение книги онлайн.

      – Она сейчас схватит нас! Не подходите! Не подходите! – раздался чей-то истерический крик.

      – Тут нам и конец, – спокойно и обреченно возвестил старейшина Шмуц.

      – Не пойдем! – заорало сразу несколько голосов.

      – То-то Якш смылся! – ядовито промолвил кто-то из старейшин, кажется, Пихельсдорф. – Продал нас переросткам, а сам сбежал, скотина!

      – Она тянется к нам! Тянется! – вновь истерически завизжал кто-то, и гномы шарахнулись прочь, налетая друг на друга, сбивая с ног.

      Страшно.

      Тебе страшно – так же, как прочим.

      Страшно.

      Тебе, может, даже еще страшнее, Гуннхильд Эренхафт. Каждый из них визжит и шарахается лишь за себя. Каждый из них толкает, сбивает с ног и топчет другого лишь за себя.

      А тебе нужно выдержать, не струсить и остаться стоять за всех.

      За всех.

      Владыка не смеет трусить. Нет у нее на это права. Да и времени тоже нет.

      – Стоять! – яростно орешь ты, надсаживая связки, лишь бы услышали, лишь бы опомнились, а то ведь и моря никакого не нужно, эти трусы сами себя потопчут.

      И еще раз:

      – Стоять!

      Кажется, услышали.

      А теперь – шепотом, очень громким шепотом, так, чтоб всем слышно:

      – Горло перережу тому, кто двинется… правда перережу…

      А теперь еще одно, самое страшное, медленно повернуться к этому жуткому морю спиной, лицом к остальным гномам, скорчить подобие улыбки, она кривая, ну да ничего, авось сойдет, пусть лучше улыбки моей боятся, чем друг друга ногами месят, отступить на шаг… оно не схватит меня, не схватит, вода не живая, она никого не может схватить и, продолжая улыбаться, говорить… говорить… говорить… ругаться.

      Когда это ты научилась так ругаться? У кого? А слова-то какие! «Недомерки сопливые», это ты про своих сородичей? А сама? Да что с тобой, владыка?

      А ничего. Так им и надо.

      Их ведь повезут на кораблях, Фицджеральд рассказывал, что это такое. Под ними будет надежное сухое дерево, и вода вовсе их не коснется, если, конечно, соблюдать осторожность и не лазить где попало, а вот тебе… тебе придется утворить нечто запоминающееся, чтоб их успокоить. И ты уже знаешь, что это. Знаешь и готова. Но тебе все равно страшно. Потому что в глубине души ты считаешь эту воду живым существом, которое только и ждет…

      И все же… Другого выхода нет.

      – Гномы! Петрийцы! – на сей раз орать не нужно, тебя каким-то образом слышат все, и шипение волн не смывает твой голос, напротив, ветер разносит его во все стороны. Всем слышно. – Я, ваша владыка, сейчас войду в эту воду, дабы доказать вам, что бояться нечего.

      Гномы издают слитный нечленораздельный стон.

      – Вам же и вовсе в нее входить не нужно. К завтрашнему утру люди пригонят к этому берегу корабли, что и перевезут нас всех на остров, – продолжаешь ты.

      Еще один стон, не СКАЧАТЬ