Все романы в одном томе. Фрэнсис Скотт Фицджеральд

Чтение книги онлайн.

      – Но если вы не уверены…

      – Все равно! – вскричал Эмори. – Хуже моего положения ничего не придумаешь. Революция могла бы вынести меня на поверхность. Да, я, конечно, эгоист. Я чувствую, что при всех этих обветшалых системах был как рыба, вынутая из воды. Из всего моего выпуска в колледже только я и еще каких-нибудь два десятка человек получили приличное образование. А они там принимали в футбольную команду любого идиота-зубрилу, а меня считали недостойным этой чести, потому, видите ли, что какой-то выживший из ума старикашка считал, что мы все должны усвоить коническое сечение. Армия мне глубоко противна. Деловая жизнь тоже. Я влюблен во всякую перемену и убил в себе совесть.

      – И будете кричать на всех перекрестках, что нам следует двигаться быстрее.

      – Это хотя бы бесспорно, – не сдавался Эмори. – Реформы не будут поспевать за требованиями цивилизации, если их не подгонять. Политика невмешательства – это все равно как баловать ребенка, уверяя, что в конце концов он станет порядочным человеком. Да, станет – если его принудить.

      – Но вы сами не верите во все эти социалистические бредни.

      – Не знаю. До разговора с вами я об этом серьезно не задумывался. Во многом из того, что я сказал, я не уверен.

      – Вы меня удивляете, – сказал толстяк. – А впрочем, все вы такие. Говорят, Бернард Шоу, несмотря на все свои доктрины, самый прижимистый из драматургов, когда дело касается гонорара. Не уступит ни фартинга.

      – Что ж, – сказал Эмори, – я просто констатирую, что во мне говорит пытливый ум беспокойного поколения, и я имею все основания поставить свой ум и перо на службу радикалам. Даже если бы в глубине души я считал, что все мы – слепые атомы в мире, который теснее, чем размах маятника, я и мне подобные стали бы бороться против отжившего, пытаться на худой конец заменить старые прописи новыми. В разное время мне начинало казаться, что я правильно смотрю на жизнь, но верить очень трудно. Одно я знаю. Если не посвятить жизнь поискам Святого Грааля, можно провести ее не без приятности.

      Минуту оба молчали, потом толстяк спросил:

      – Вы в каком университете учились?

      – В Принстоне.

      Толстяк как-то сразу оживился. Выражение его очков слегка изменилось.

      – У меня сын был в Принстоне.

      – В самом деле?

      – Может быть, вы его знали. Его звали Джесси Ферренби. Он убит во Франции, в прошлом году.

      – Я очень хорошо его знал. Могу даже сказать, что он был одним из моих ближайших друзей.

      – Он был… хороший мальчик. Мы с ним были очень дружны.

      Теперь Эмори заметил сходство между отцом и погибшим сыном, и ему уже казалось, что он с самого начала уловил в лице толстяка что-то знакомое. Джесси Ферренби, тот, что завоевал корону, которой он сам домогался. Как давно это было. Какими они были детьми, лезли из кожи вон ради синих бантов…

      Автомобиль СКАЧАТЬ