Тайная магия Депресняка. Дмитрий Емец

Чтение книги онлайн.

      – Прочь! Надоел! – приказал он.

      Едва услышав голос Арея, Тухломон моментально перестал придуриваться и стал деловитым.

      – Мне нельзя прочь! Я, между прочим, письмецо принес! От Лигула! – заявил он, кланяясь портрету куда подобострастнее, чем это сделал недавно Арей.

      Мечник недоверчиво поставил ногу на тележку с книгами.

      – От Лигула? Снова?.. Только что от него был курьер! – недоверчиво сказал он.

      Тухломоша захихикал. Зубки у него были мелкие и проеденные. Каждый зубик – новая страница в истории кариеса. Ходили слухи, будто трудолюбивый Тухломон разрабатывает для смертных новые разновидности стоматологических заболеваний.

      – Вы такой наивный, командир! Кто же передает действительно важные письма с курьером? Курьера могут перехватить златокрылые, и вообще ненадежный это народец. Ох, ненадежный!

      Комиссионер сунул руку в карман брюк. Видно было, как пластилиновая рука волнами удлиняется и, закручиваясь петлями, шарит по туловищу. Пару раз рука выныривала в ворот и скребла пальцами шею.

      – Где же письмецо? Неужели потерял?.. – кокетливо пугался он. – Фу ты, ну ты!.. Ух ты, батюшки, вот!

      Тухломон извлек маленький, совсем нестрашный с виду конверт с банальным штампом почтового отделения и протянул его Арею. Однако едва пальцы стража коснулись конверта, он превратился в длинный серый пергамент.

      Арей пробежал его глазами. Похожая на шрам складка рассекла его мясистый лоб. Он опустил руку с пергаментом, постоял с минуту в задумчивости и прочитал пергамент вновь, на этот раз гораздо внимательнее. Сделав это, мечник медленно разорвал пергамент и швырнул его в услужливо вспыхнувший огонь. Перед этим он пинком вышвырнул за дверь Тухломона, который навязчиво ошивался у него перед носом.

      Мефодий услышал, как, глядя на огонь, Арей процедил сквозь зубы:

      – К этому все и шло… Меф, помнишь наш с тобой разговор в присутствии Аиды? Поторопись!

      Затем он как-то странно, очень странно посмотрел на Даф. Дафне показалось, что она заглянула в глубокую, бесконечно тоскливую бездну. Тот, кто служит мраку, никогда не бывает весел. Если только это не судорожное веселье забвения, не пир во время чумы и не хохот на могилах.

      – О чем ты думаешь, светлая? – резко спросил он.

      – Вы действительно хотите знать? Я думаю о Тухломоне. Чтобы такая дрянь тебя уважала, нужно самому стать такой же дрянью, а я не хочу…

      Арей усмехнулся.

      – Ты это серьезно? Зачем тебе это? Уважение – язык общения с равными. Для рабов и негодяев существует плетка.

      – Я так не хочу.

      – Цыпленок тоже не хотел становиться грилем, да только его спросить забыли, – ответила бойкая на язык Улита.

      Глава 2

      Суровые будни гламурного котика

      Жил-был заяц. Порой он хорохорился и мечтал победить льва.