Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945. Александр Даллин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на то что это была весьма упрощенная интерпретация, Гитлер очень точно уловил важную черту человека, которого он выбрал на роль формального правителя оккупированного Востока. Таковым был один из парадоксов немецкой Ostpolitik – взгляды Розенберга сильно разнились со взглядами его фюрера. Не то чтобы как национал-социалист Розенберг был «хуже», чем Гитлер. Но в отличие от грубого негативизма, который Гитлер питал к народам Советского Союза, Розенберг придерживался более утонченной и мягкой «концепции», которая была более политически ориентированной, нежели беспорядочное применение германской силы, за которое ратовал Гитлер.

      Они сходились во мнении, что «о воссоздании национальной Великой России в старом смысле не может быть и речи». Но, в отличие от своего вождя, Розенберг отказывался считать весь Восток однородной массой низших существ.

      «Мы должны перестать делать акцент на так называемом «восточном духе»… – писал он в своем знаменитом «Мифе XX века». – Многие немецкие национал-социалисты придерживаются этой точки зрения, не имея при этом более полного понимания этого самого восточного духа. Но весь Восток многообразен».

      Смешать все «восточные» народы – россиян и украинцев, калмыков и эстонцев, грузин и татар – в одну обобщенную категорию значило бы свести на нет все организованные усилия по отношению к внешней политике Германии. Для Розенберга врагами были не народы Советского Союза в целом, а только великороссы. Определяя «Московское государство» как ядро и символ «русско-монгольской отсталости», он подчеркивал необходимость четкого разделения между великороссами и прочими национальностями СССР. Не ожидая возрождения России, уже в 1927 г. Розенберг советовал: «Усилия Германии в восточном вопросе должны быть обращены в другом направлении: необходимо брать во внимание развитые сепаратистские движения на Украине и на Кавказе».

      Предпосылки концепции Розенберга следует искать в революции 1917 г. К тому времени Российская империя поглотила – войнами, договорами и завоеваниями – обширные территории, населенные народами, этнически отличными от великороссов. Некоторые из них (украинцы и белорусы) были славянами, тесно связанными с великороссами культурой, религией и обычаями, но обладали и гордились своими собственными языками и традициями. У других народов не было почти ничего общего с русскими, когда они стали субъектами их государства. С течением времени представители этих национальностей переняли значительную часть русской культуры, и многие из них стали считать себя русскими в более широком смысле этого слова. С другой стороны, царская политика национального угнетения и принудительной русификации, а также общий подъем национального самосознания – в каком-то смысле схожий с тем, который происходил в других местах в Восточной Европе, – привели некоторых из их членов к политической оппозиции российскому режиму. Эти две тенденции варьировались по величине и глубине от региона к региону. Если к 1917 г. поляки и СКАЧАТЬ