Квартирная выставка. Александр Волков

Чтение книги онлайн.

      Петя позвонил через месяц.

      – Послушай, старик, – быстро заговорил он, – если ты свободен, приходи вечером в театр! У нас курсовик, премьера… Билет не нужен. На контроле скажешь: к Волынскому! Кто Волынский? Это я, Петр Волынский, третий курс. После спектакля зайди в гримерку.

      Алька прижал рычажок, потом отпустил его. Позвонил в студию и сказал, что болен. На вахте его пропустили.

      Давали «Голого короля». Петя играл шута, оплывшего, с сизым от пьянства носом. Он мрачно шлялся за королем, путался у него в ногах, спотыкался и выдыхал: ну и кровища! Король взглядывал на шута рачьими глазами и беззвучно смеялся. Спектакль вышел тихий и жуткий. Мальчик с ужасом кричал: «Мама, а король-то голый!» Светопреставление! Апокалипсис!

      Занавес опустился. Зрители разошлись молча, без единого хлопка.

      Алька прошел в гримерку. Петя сидел перед зеркалом, а вокруг валялись жирные разноцветные клочья ваты. Алька стоял, прислонившись к дверному косяку. В зеркале он видел Петино лицо. После спектакля оно выглядело похудевшим, выпирали скулы, толстым жгутом вспухла на лбу вена, глаза были огромные и черные, словно состояли из одних зрачков.

      Потом они гуляли по городу.

      – Понимаешь, старик, – говорил Петя, – они все видят. И король знает, что он голый, но идет, потому что нет другого способа укрепить власть. Он выходит так, словно перед ним не люди. И народ в ужасе падает ниц. И шут не смешон, жалок. Он стонет, падает, говорит глупости, но он не глуп. Он подцензурен. Ни единого лишнего слова. Репертуар утвержден, и его величество руку приложил…

      Это был другой театр, которого Алька не знал. Он знал уже, что «Некрасов – это не Толстой, но зато Горький…» «Ну и что, – думал он, – Иванов не Сидоров, но зато Петров…»

      Через два дня афишу «Голого короля» сняли.