– Кого надо, того и ловим, – парировал Тарасов и веско пояснил: – То милиция, а я из ФСБ. Третий отдел, слыхала? – прибавил для особой весомости.
– Опять в понятые потащите! – с досадой пробормотала проводница, в душе проклиная и милицию, и третий отдел. – Ну маршрут, блин!.. Слышь, командир! – окликнула. – Вдруг стрелять, так ты в мясо целься – стекла не дырявь, а то мне чинить на свои деньги придется. Порядки у нас на маршруте, понимаешь, такие…
«Помогла военная выправка, – усмехнулся про себя Тарасов. – Пройдусь, погляжу, что и как…»
Он двинулся по проходу вагона, встал напротив закрытой двери третьего купе, посторонился, пропуская мамашу с сопливым зареванным малышом, торопящуюся в туалет, глянул в окно. Пакгаузы. Насыпи. Перелески.
Час езды. Точнее, час и десять минут.
– Я тебе в сотый раз объясняю – не бывает так, чтобы медведь сам из берлоги под стволы полез! – толковал веснушчатый бритоголовый парень в спортивном костюме, свесившись с верхней полки.
– Ты книжки почитай – там написано! – горячился сидящий на нижней полке крепыш в кожанке, со съехавшими на кончик курносого носа солнцезащитными очками.
– Что мне книжки читать – я у Тохи в Барнауле на свадьбе был! – гнул свое веснушчатый. – На третий день он особых корешей на медведя повез. Ты ж Тоху знаешь – без крыши пацан, в натуре! И там…
– Все равно гонишь! – возразил крепыш, натаскивая свои очки обратно на глаза.
– Приедем назад в Казань – у Баграма спросишь! Тогда, ну в Барнауле, у Баграма «калаш» был. Он встал напротив дырки в земле…
– «Калаш»?
– Придурок! Баграм встал…
– Ребята, можно не орать? – пискнул с нижней полки напротив помятый седой тип в очках, отрываясь от газеты. – С самой Казани спорите, а чего спорите…
– Засохни в натуре, дядя! – миролюбиво сказал крепыш.
– Ну почему вы с проводницей можете вежливо разговаривать, а с попутчиком – нет? – не унимался хмырь.
Веснушчатый только махнул рукой – достал уже совсем! – и продолжал:
– Баграм, значит, говорит…
Очкастый застонал и прикрылся газетой.
За время пути веснушчатый Кеша и кожаный Батончик, бывшие рэкетиры с казанского Центрального вещевого рынка, а ныне безработные, подружились и успели дважды крепко выпить и раз пять крепко поссориться. Энергия перла наружу. Москва приближалась, а с ней и конец путешествия. «Взяли моду рынки реконструировать, козлы! – горячился Кеша. – С Москвы, не иначе, моду срисовали – там вон тоже Черкизовский прикрыли. Кому эти павильоны-мавильоны нужны?! Суки!» Сердит был и Батончик: «Бригадир мне и говорит: СКАЧАТЬ