День опричника. Владимир Сорокин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ детина назад, отмахивается, как мишка от пчел. А Погода не отстает: еще! еще! Точно и крепко бьет опричник. Свистят наши, улюлюкают. Удар последний, зубодробительный. Падает скотник навзничь. Встает ему Погода сапожком фасонистым на грудь, нож из ножен вытягивает да и по морде с размаху – чирк! Вот так. Для науки. По-другому теперь нельзя.

      На крови — все как по маслу пройдет.

      Стухла челядь. Сиволапый за морду резаную схватился, сквозь пальцы – кровушка пробрызгивает.

      Убирает нож Погода, сплевывает на поверженного, подмигивает челяди:

      – Тю! А морда-то в крови!

      Это – слова известные. Их завсегда наши говорят. Сложилось так.

      Теперь пора точку ставить. Поднимаю дубину:

      – На колени, сиволапые!

      В такие мгновенья все сразу видно. Ой, как видно хорошо человека русского! Лица, лица оторопевшей челяди. Простые русские лица. Люблю я смотреть на них в такие мгновенья, в момент истины. Сейчас они – зеркало. В котором отражаемся мы. И солнышко зимнее.

      Слава Богу, не замутнилось зеркало сие, не потемнело от времени.

      Падает челядь на колени.

      Наши расслабились, зашевелились. И сразу – звонок Бати: следит из своего терема в Москве:

      – Молодцом!

      – Служим России, Батя! Что с домом?

      – На слом.

      На слом? Вот это внове… Обычно усадьбу давленую берегли для своих. И прежняя челядь оставалась под новым хозяином. Как у меня. Переглядываемся. Батя белозубо усмехается:

      – Чего задумались? Приказ: чистое место.

      – Сделаем, Батя!

      Ага. Чистое место. Это значит – красный петух. Давненько такого не было. Но – приказ есть приказ. Его не обсуждают. Командую челяди:

      – Каждый по мешку барахла может взять! Две минуты даем!

      Те уже поняли, что дом пропал. Подхватились, побежали, рассыпались по своим закутам, хватать нажитое да заодно – что под руку подвернется. А наши на дом поглядывают: решетки, двери кованые, стены красного кирпича. Основательность во всем. Хорошая кладка, ровная. Шторы на окнах задернуты, да не плотно: поглядывают в щели быстрые глаза. Тепло домашнее там, за решетками, прощальное тепло, затаившееся, трепещущее смертельным трепетом. Ох, и сладко проникать в сей уют, сладко выковыривать оттудова тот трепет прощальный!

      Челядь набрала по мешку барахла. Бредут покорно, как калики перехожие. Пропускаем их к воротам. А там, у пролома, стрельцы с лучестрелами дежурят. Покидает челядь усадьбу, оглядывается. Оглянитесь, сиволапые, нам не жалко. Теперь – наш час. Обступаем дом, стучим дубинами по решеткам, по стенам:

      – Гойда!

      – Гойда!

      – Гойда!

      Потом обходим его трижды по солнцевороту:

      – Горе дому сему!

      – Горе дому сему!

      – Горе дому сему!

      Прилепляет СКАЧАТЬ