“Смотрите, кто пришел!” и другие пьесы. Владимир Константинович Арро

Чтение книги онлайн.

      Лев. Лев.

      Татьяна. А с отчеством?

      Лев. Дважды.

      Татьяна. Ого! Лев Львович. Как дразнили?

      Лев. Кошкин.

      Татьяна. Понятно… То-то вы такой робкий.

      Лев. Не доказано.

      Татьяна. Господи!.. Неужели и я так приду?

      Лев. Не советую. Ничего хорошего.

      Татьяна. Слушайте, а что-то вы путаете… Боженковы тоже с блокады.

      Лев. Ну и что?

      Татьяна. В двадцать девятой.

      Лев. Ну да.

      Татьяна. А вы?

      Лев. И мы. Нас было четверо. Двое взрослых и двое детей. Потапыча в начале сорок второго к нам подселили. Соседка у нас умерла, освободилась комната. Давайте выпьем. (Отвинчивает стопочку.) Он был милиционером. Ракетчиков ловил.

      Татьяна. Да это я знаю… У него медали. Он рассказывал.

      Лев. Вы пейте, пейте!..

      Татьяна. Ой, господи!.. Это я собачку выгуливаю. (Пьет.)

      Лев. На самом верху было опасно. Но, как ни странно, удобно. Ведро свежего снега с крыши – это большое благо – кастрюлька воды. А иначе надо было идти на Неву, к проруби. Одна беда – выходить на чердак и крышу строжайше запрещалось. Считалось, что ракетчики посылают свои сигналы вражеским самолетам с крыш. Поэтому висел замок.

      Татьяна. Понятно. А у вашего отца был ключ.

      Лев. Был. Отец в начале войны возглавлял домовую команду, называлась – МПВО. Местная противовоздушная оборона. Ну, а когда в команде никого не осталось, ключ у него отобрали. А после он обнаружил у себя дубликат. Боженков его выследил. Ну и…

      Татьяна. Ну и… принял его за ракетчика?.. Вы что, серьезно?

      Лев. Да полно вам. Начитались. Какого ракетчика – отец еле двигался. Боженков узнал и сказал: «Это, сосед, хорошо, давай я тоже буду туда ходить».

      Татьяна. Понятно.

      Лев. А что, милиционеры не люди? (Встает, прохаживается, поглядывая на окна.) Нас было четверо – двое взрослых, двое детей.

      Татьяна. Да, вы говорили.

      Лев. Собачка ваша стоит у парадной, соскучилась с нами.

      Татьяна. Ничего, подождет.

      Лев. Вот и я так же стоял, скулил.

      Татьяна. Она-то хоть открыть не может, а вы?

      Лев. Открывал.

      Татьяна. И что?

      Лев. Вдыхал запах. Подымал голову. Там наверху пролета вместо крыши – стеклянная призма. Да?

      Татьяна. Да. А потом?

      Лев. Брался за перила… по которым когда-то так хорошо было съезжать на пузе.

      Татьяна. Ужас какой. Ну?..

      Лев. Подымался на десять-пятнадцать ступеней…

      Татьяна. Ну, так какого черта!..