– Не знаю, что означает появление этих птиц. – С неохотой Билли выудил из кармана записку, протянул Лэнни: – Один час.
– Это все, что мне нужно. Я тебе позвоню.
Лэнни уже отворачивался, но Билли остановил его, положив руку на плечо:
– Что значит позвонишь? Ты сказал, что привезешь Палмера.
– Сначала я позвоню тебе, как только решу, что нужно сказать Палмеру, чтобы уберечь собственный зад.
Накричавшись, чайки полетели к скатывающемуся к западному горизонту солнцу.
– Я изложу тебе свою версию, чтобы мы оба говорили одно и то же. А потом пойду к нему.
Билли сожалел, что отдал записку. Но логика требовала: вещественные улики должны быть у Лэнни.
– Где ты будешь через час… в «Шепчущихся соснах»?
Билли покачал головой:
– Я заеду туда, но лишь минут на пятнадцать. Потом буду дома. Позвони туда. Но есть еще один момент.
– Полночь, Билли, – нетерпеливо бросил Лэнни. – Помнишь?
– Откуда этот псих знает, какой я сделал выбор? Как он узнал, что я поехал к тебе, но не в полицию? Как сможет узнать, что я буду делать последующие четыре с половиной часа?
Лэнни не ответил, но нахмурился.
– Никак, если не следит за мной, – сам же и ответил Билли.
Лэнни оглядел автомобили на стоянке, таверну, вязы.
– Все шло очень уж гладко.
– Правда?
– Как река. А теперь этот порог.
– Пороги встречаются всегда.
– Это правда, – и Олсен направился к патрульному автомобилю.
Единственный сын своей матери, Олсен сейчас напоминал побитую собаку, ссутулившийся, с болтающимися, как плети, руками.
Билли хотел спросить, по-прежнему ли они друзья, но такой вопрос был бы очень прямым. А сформулировать его иначе не получалось.
А потом вдруг услышал собственный голос:
– Никогда тебе этого не говорил, а зря.
Лэнни остановился, оглянулся, настороженно посмотрел на него.
– Все эти годы, когда твоя мать болела, а ты ухаживал за ней, отказавшись от того, что хотел… для этого нужно быть не просто хорошим полицейским, а хорошим человеком.
Словно смутившись, Лэнни вновь глянул на деревья, а потом дрогнувшим голосом ответил:
– Спасибо, Билли. – Лэнни определенно порадовало, что его жертвенность не осталась незамеченной. А потом добавил, словно возвращаясь в настоящее: – Но за это не платят пенсию.
Билли наблюдал, как он сел за руль патрульной машины и уехал.
Чайки улетели, никто более не нарушал тишину, день спешил навстречу ночи, тени удлинялись и удлинялись.
На другой стороне шоссе сорокафутовый деревянный мужчина пытался выскочить из-под перемалывающих все и вся колес то ли промышленности, то ли жестокой идеологии, то ли современного искусства.
Глава 7
Лицо СКАЧАТЬ