Дипломатия Второй мировой войны глазами американского посла в СССР Джорджа Кеннана. Джордж Кеннан

Чтение книги онлайн.

      Я не питал никаких симпатий к нацистам и был тронут судьбой чешского народа, который стал жертвой гитлеровского империализма. Вместе с тем я был далек и от сентиментального энтузиазма английских и американских либералов в отношении режима Бенеша и вообще статуса Центральной Европы после Первой мировой войны. У меня сохранились неприятные воспоминания об узком национализме чехов после моего предыдущего визита в Прагу, а «Малая Антанта»,[16] на которой чехи пытались строить свою международную безопасность с помощью французов, казалась мне неэффективным, искусственным союзом, плодом нереалистичной французской политики в ту эпоху. К тому же мои симпатии были на стороне австрийцев, которые тогда не пользовались расположением других стран Европы, а чехи в период независимости относились к ним с особой враждебностью; между тем чехи, по моему убеждению, многим в своей культуре обязаны австрийскому влиянию.

      Таким образом, моя интерпретация мюнхенского кризиса значительно отличалась от интерпретации большинства западных либералов. Кроме того, я не верил в готовность СССР прийти на помощь Чехословакии, даже если бы это сделала Франция. Советские лидеры понимали, что обоснованные опасения поляков и румын за свою территориальную целостность не позволят им пропустить через свою территорию крупные советские военные силы. Поэтому, если бы Франция и Англия начали войну, основное бремя военных действий пришлось бы, по моему мнению, все равно нести им.

      Поэтому, если я и сожалел, что во время этого кризиса Англия и Франция не смогли противостоять Гитлеру, то по другим причинам, нежели это было принято среди либералов Запада. Тогда я, сочувствуя трагедии чехословацкого народа, питал в то же время надежду, что у этих событий могут быть и некоторые положительные последствия. Некоторые из этих представлений нашли отражение в моих записях той поры, сделанных вскоре после прибытия в Прагу.