Черчилль. Рузвельт. Сталин. Война, которую они вели, и мир, которого они добились. Герберт Фейс

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ нас будут теснить с занимаемых территорий, а затем поделят с Гитлером наши владения на Востоке».

      Кроме того, Черчиллю требовалось в полной мере использовать свое природное красноречие. Предстоящие переговоры предполагали принципиальные различия относительно прошлых событий и того, что следует каждому из них ожидать в будущем. Следовало соблюдать величайшую осторожность, чтобы его миссия не разбилась об эти скалы.

      Опасения Черчилля были вполне оправданы. Несколько раз из-за грубости Сталина и ответного гнева Черчилля беседа грозила прерваться. Присутствие Гарримана прибавляло значимость словам Черчилля, а его невозмутимость оказывала благотворное влияние на ход переговоров.

      Первые два часа первого дня переговоров, 12 августа, запомнились Черчиллю как «холодные и мрачные». По словам Сталина, обстановка на Восточном фронте была крайне тяжелой. Он пояснил, какие огромные усилия предприняли немцы для прорыва к Баку и Сталинграду, стянув войска со всей Европы, и подчеркнул, что у него нет уверенности, что русским удастся остановить их. Даже вокруг Москвы, где положение предельно ясно, он не может гарантировать, что немецкую атаку удастся отразить. Правда, в последующих беседах мнение Сталина относительно военных перспектив и способности противостоять немецким завоевателям постепенно становилось все более четким и уверенным. Стоило задуматься: а может, вначале все было представлено в мрачном свете не случайно? Кто не воспользуется любой возможностью ради продвижения праведного дела?

      После описания Сталиным боевой обстановки Черчиллю стало еще труднее сообщить то, ради чего он появился в Москве. И все-таки он решил, что будет лучше сделать это немедленно. Выслушав Сталина, Черчилль прямо заявил: «Британское и американское правительства не могут взять на себя обязательства относительно проведения решающей операции в сентябре, поскольку это последний месяц, когда еще можно рассчитывать на хорошую погоду. Но, как известно Сталину, они готовятся к широкомасштабной операции в 1943 году».

      Сталин помрачнел; слова Черчилля не убедили его. Он, вероятно, решил, что британцы боятся немцев и пытаются избежать платы за то, что, с его точки зрения, было естественной ценой войны.

      Когда Черчилль остановился на трудностях и огромных, бессмысленных потерях, которые, по его мнению, явятся результатом преждевременной попытки пересечь Ла-Манш, Сталин прервал премьер-министра: «В конце концов, это ведь война». На что Черчилль ответил: «Война еще не означает безрассудства, а будет полным безрассудством навлекать на себя несчастья…» В ответ последовало гнетущее молчание. Наконец Сталин прервал его, заявив, что, если британцы и американцы не могут совершить высадку во Франции в этом году, он не имеет права требовать или настаивать на этом, но обязан сказать, что не согласен с доводами Черчилля.

      Тогда Черчилль, не отреагировав на грубость, принялся СКАЧАТЬ