– Вы хотели спросить о чем-то еще? – поинтересовался доктор Ариман.
– Нет, теперь все в порядке, – ответила она, поднимаясь с кресла. – Спасибо. Большое вам спасибо, доктор.
– Верьте в успех, миссис Родс.
– Я верю.
Улыбнувшись, он одобрительно поднял большой палец, вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.
Марти прошла по узкому коридорчику в другое помещение, где стояли шкафы с историями болезней. Это комната была меньше первой приемной, но была выдержана в том же стиле.
Здесь, так же как и в большой приемной, одна дверь вела в кабинет доктора Аримана, а другая открывалась в коридор. Наличие двух выходов из кабинета гарантировало, что пришедшие на прием пациенты и их спутники, если таковые окажутся, не столкнутся с пациентами, уходящими после сеанса, обеспечивая таким образом посетителям психотерапевта сохранение тайны их визитов.
Марти повесила плащи на вешалку, находившуюся на стене подле выхода.
Чтобы скоротать время, она принесла с собой небольшую книжку, триллер, но была не в состоянии сосредоточиться на сюжете. Ни одна из жутких вещей, происходивших в романе, не волновала ее так, как реальные события этого утра.
Вскоре Дженнифер, секретарь доктора, принесла чашечку кофе – черного, без сахара, как любила Марти, – и шоколадный бисквит.
– Я не стала спрашивать вас, хотите ли вы чего-нибудь покрепче, а просто решила, что в такой день кофе будет в самый раз.
– Вы совершенно правы, Дженни. Спасибо.
Когда Марти впервые пришла сюда вместе со Сьюзен, то была удивлена принятой здесь ненавязчивой любезностью. Не имея никакого опыта общения с психиатрами, она все же была уверена, что такая вдумчивая забота не является обязательным атрибутом этой профессии, и до сих пор пребывала в очаровании от царившей здесь атмосферы.
Кофе был крепким, но не горьким. Бисквит был превосходным; следовало спросить у Дженнифер, где она его купила.
Смешно – одно хорошее печенье может внести спокойствие в мысли и умиротворить мятущуюся душу.
Спустя некоторое время она смогла вчитаться в книгу. Язык оказался хорошим, сюжет – интересным, а персонажи – яркими и живыми. Роман ей по-настоящему понравился.
Вторая комната для посетителей очень хорошо подходила для чтения. Тихая. Без окон. Без раздражающего музыкального фона. Ничего не отвлекало.
Одним из действующих лиц романа был доктор, любитель хокку, традиционных японских трехстиший. Высокий, красивый, наделенный сладким голосом, он, стоя у огромного окна и глядя на шторм, декламировал хокку:
Ветер швыряет в лицо запах сосновой смолы.
Дождь, порвав занавеску,
Говорит сам с собой.
Марти решила, что эти стихи прекрасны. И эти краткие строчки совершенно точно передавали настроение, возникавшее при виде январского дождя, хлеставшего по побережью за окном. СКАЧАТЬ