Тысяча и одна ночь (Княжна Тараканова). Елена Арсеньева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ же мошенница, то она пытается не обмишурить ближнего своего, а – обмануть судьбу.

      Искать приключений, уметь переписать предначертанное тебе от века, обладать достаточной смелостью, чтобы пройти – или хотя бы попытаться пройти! – по другой тропе, чем та, которая ждет тебя от рождения. Споткнуться на этой тропе, упасть, свалиться в пропасть, выбраться снова на дорогу жизни или остаться лежать во прахе – но до самого смертного часа помнить, что хоть ненадолго, а все же удалось поспорить с непререкаемой волею небес!..

      Именно о таких женщинах, отмеченных в русской истории с первых лет ее исчисления, и рассказывается в этой книге.

      Тысяча и одна ночь

      Княжна Тараканова

      Шахерезада стояла перед зеркалом и смотрела на отражавшуюся в нем русскую принцессу:

      – Имя мое – Елизавета-Августа. Я названа так в честь своей матери-императрицы. Родилась я в Петербурге. До девяти лет жила при своей матушке, на всю жизнь я запомнила роскошные палаты Зимнего дворца, изукрашенные золотом и драгоценными камнями…

      Лицо Шахерезады приняло мечтательное выражение.

      – Согласно завещанию матери моей, я должна была унаследовать российский трон, как только достигну совершеннолетия. До этой поры моим опекуном и одновременно регентом был племянник матушки, герцог Голштинский Петр Федорович. Матушка завещала, чтобы он именовался Петром III. В назначенное время он вернул бы мне наследственный престол, когда бы не его супруга. Сия злодейская Мессалина[1] не только уничтожила своего мужа и захватила власть, но и предала забвению завещание моей матери. Мне было тогда только десять лет, однако Екатерина обошлась со мной весьма жестокосердно. Меня отправили в Сибирь… О, эту недолгую, но страшную пору моей жизни я хотела бы забыть как можно скорей!

      Прелестные черты Шахерезады затуманились, взор заволокло слезами:

      – На мое счастье, сердобольный священник, знающий о моем происхождении, тайно вывез меня из Сибири. Он доставил меня в главный город донских казаков, однако враги узнали обо мне и попытались отравить…

      Шахерезада схватилась за горло, словно задыхаясь, но все же справилась с голосом:

      – На счастье, меня спасли друзья моей семьи и привезли к отцу, гетману Разумовски. Опасаясь за мою судьбу, отец послал меня к своему родственнику, шаху персидскому. Там, в Персии, я получила образование. Для меня были выписаны из Европы учителя. В ту пору я еще не знала о своем происхождении, однако, когда мне исполнилось семнадцать, шах открыл мне тайну моего рождения и предложил свою руку…

      Шахерезада скромно потупилась, но тотчас вновь уставилась на принцессу:

      – Однако участь мусульманской затворницы не влекла меня. Ведь я православная христианка и желала исповедовать свою религию. Кроме того, я мечтала вернуться на родину! Но шах не хотел отпустить меня и стал преследовать своим сладострастием. Тогда мне пришлось бежать в Европу, скрываться… И вот я решила заявить о своих наследственных правах. От души надеюсь, что с помощью моих друзей и моего брата Эмилиана Пугачефф, который является сыном от первого брака Алекса Разумовски, моего отца, мне удастся осуществить волю моей матери, императрицы Елизаветы, и взойти на престол, который по праву должен принадлежать мне!

      Шахерезада умолкла и какое-то мгновение в упор смотрела на принцессу своими огромными, сверкающими глазами. Лицо ее все еще пылало вдохновением.

      Потом она глубоко вздохнула, успокаиваясь, и обернулась к мужчине, раскинувшемуся на постели и внимательно смотревшему на нее. Принцесса тоже устремила на него взор.

      – Ну как? – спросила Шахерезада.

      Мужчина – его звали Михаил Доманский, он был другом польского князя Карла Радзивилла и только недавно приехал во Франкфурт, чтобы встретиться с Шахерезадой (и принцессой!), – горячо зааплодировал.

      В самом деле, звучало все это очень убедительно. Следует, правда, уточнить насчет отца-гетмана… Доманский хорошенько не помнил, но, кажется, гетманом был не Алексей Разумовский, а его брат Кирилл. А впрочем, это такая мелочь, на которую никто не обратит внимания, ведь в Европе никто не силен в русских реалиях. Зато очень трепетно прозвучало про золотые палаты Зимнего дворца, злодейскую Мессалину и ссылку в Сибирь. Про отравление – magnifiquement,[2] просто чудесно! А насчет сладострастного персидского шаха… тут следует немножко поумерить пыл. Этот мифический шах еще не раз пригодится Шахерезаде. На него всегда можно сослаться, если понадобится вдруг неожиданно исчезнуть и развязаться с надоевшим любовником. Дядюшка персидский шах велит немедля прибыть к нему – и ищи ее, свищи эту Шахерезаду! Кроме того, его восточной щедростью можно объяснить внезапное появление некоторых сумм денег в сундуках Шахерезады. Но это тоже совсем незначительное замечание. А в общем-то все charmante.СКАЧАТЬ