Снайпер. Виктор Улин

Чтение книги онлайн.

      – Получаю, конечно.

      – И баб наверняка все-таки трахаешь иногда?

      – Ну… – Фридман слегка покраснел, непривычный к интимным темам даже в разговоре с другом. – Случается изредка.

      – Но разве это не жизнь?

      – Жизнь, наверное… Я не это имел в виду. Я сам себя перестал ощущать.

      Я не знаю, кто я и зачем…

      – Поясни.

      – Издалека. Ты как литератор знаешь историю и признаешь, что мало кто из народов так долго жил в таком тесном соседстве, как русские и евреи.

      – Это верно.

      – И мало кто испытывал столько постоянно взаимной неприязни.

      – Ну…

      – Ты не стесняйся, я ведь наполовину русский, не забывай. Поэтому не боюсь сказать: русские всегда не любили евреев за излишнюю хитрость, а евреи презирали русских за отсутствие этой самой хитрости, разве не так?

      – В общем так.

      – Так вот, я на себе обе эти стадии испытал. Ты помнишь советские времена? Теперь иудеи поразъехались, и сам вопрос сошел на нет. Но в дни нашей юности на всем был налет антисемитизма, согласись?

      – Да, ты прав.

      – Ну и вот. В начале жизни я страдал оттого, что меня третировали как еврея. Никого не интересовала моя русская половина, хватало семитской внешности.

      Савельев вздохнул.

      – А теперь, когда все ушло и вроде бы можно даже гордиться тем, что я – еврей среди не уехавших, я испытываю притеснение от евреев за то, что наполовину русский. Я тебе это уже говорил. Но сейчас особо остро осознал.

      – Да уж…

      – Я одновременно и еврей, и русский. И следовательно – не еврей и не русский. Вообще никто. Меня нигде не воспримут своим, разве что уеду к папуасам, вставлю в нос кость и возьму иное имя…

      – Веселая перспектива…

      – Но ты знаешь, Гена… Вчера на пикете… Когда я играл, я не просто ощутил себя евреем. Мне показалось, моя музыка может вести за собой. Я поверил в свои силы. Пожалуй, впервые мне пришлось испытать силу искусства в серьезном деле. И мне показалось. что одной лишь музыкой я могу распрямить.

      – Показалось? – прищурился Савельев.

      – Да, показалось, – жестко отрезал Фридман. – На поверку власть музыки оказалась таким же мифом, как и все остальное. Власть – это форма. дубинка и автомат. Ну, и наручники, разумеется.

      Савельев ничего не ответил.

      – Если мы хотим продолжать борьбу, нам нужны другие средства.

      – Какие? – уточнил Геннадий, внимательно глядя на друга.

      – Ну…Юра что-нибудь придумает.

      – Юра, похоже, сломался. Каким он еще из ментовки вернется… А ты что-то придумал?

      – Я не знаю. Пока не знаю…

      5

      Всю свою взрослую, сознательную профессиональную жизнь Фридман провел как «сова».

      Тому СКАЧАТЬ