Превращение в зверя. Николай Зорин

Чтение книги онлайн.

      Надо ему объяснить… Нет, надо сдержать истерику, сделать что-нибудь такое же естественное: кокетливым жестом откинуть со лба волосы, достать пудреницу, напудрить нос, в естественной женской фальшивости надуть губы и капризно протянуть: «Отчего вы так уверены, что я вас послушаюсь?» Ничего не получится! Я знаю, отчего он так уверен. Главное – не заплакать! Главное – не накинуться на него! Главное… Никакого естественного жеста у меня не вышло. А он снова поднес чашку к губам, осторожно отпил и опять улыбнулся.

      – В две недели вы вполне уложитесь. А теперь самое важное: где и как это произойдет.

      Он выдохнул дым, специально в этом месте делая паузу, призывая к сосредоточенности и вниманию с моей стороны. И я постаралась сосредоточиться, изо всех сил попыталась сделать вид, что это деловой разговор: я готова внимательно выслушать необходимые инструкции, я даже готова им следовать. Кивнула, откашлялась, отпила наконец из своей чашки и совсем по-деловому спросила:

      – Где и как?

      Блокнот и ручка, строгий костюм с легкомысленно короткой юбкой – секретарша-смертница. Я готова, я все запишу-запомню.

      Комната качнулась, комната поплыла, поплыла. Лучше обморок, чем истерика.

      – Где и как?

      – Возьмите себя в руки! Так разговаривать невозможно. Поймите, ваше время закончилось. Истек срок, тут уж ничего не поделаешь. В конце концов, вам было дано пять лет – это не так и мало. Да еще две недели. Кстати, я не спросил, как вам жилось эти годы?

      – Хорошо.

      Комната вернулась на место, а блокнот и ручку я, кажется, потеряла.

      – Ну, не преувеличивайте. Я видел сегодня… Не думаю, что сегодняшний день – лучший в вашей жизни.

      – Прекрасно жилось.

      Я не хочу умирать! Я хочу дожить до глубокой старости! Пять лет я прожила счастливо, дайте мне хотя бы еще пять лет, давайте составим новый договор! Я не хочу!..

      – Елена Владимировна!

      Я не хочу! Не хочу!

      – Леночка!

      Надо сдержаться, а я не могу! Он не должен видеть… а я не могу. Сесть прямо, улыбнуться по-деловому сухо-приветливо-отчужденно и дать ему продолжить наш разговор.

      Я не смогла, не сдержалась, сделала самое худшее – заплакала. Он подошел ко мне, обнял за плечи. Мой палач стал меня утешать, мой палач протянул мне платок, свой платок в сине-белую клетку. Надо перестать! Немедленно, сейчас же!

      Я не могу перестать, я не могу остановиться. Он целует меня в затылок, он шепчет мне что-то, какие-то слова – обыкновенные, какие шепчут плачущим женщинам. Я не могу остановиться! Он тоже не может – целует и шепчет:

      – Леночка, Лена, Елена Владимировна, тише, тише, моя дорогая! Это в пяти километрах от города, в сторону карьера, потом, позже, я дам вам подробную карту и расскажу, как добраться. Утром второго вы вызываете такси, едете на вокзал, садитесь в поезд, но не проходите в купе, а смешиваетесь с толпой провожающих и возвращаетесь…

      Мужчина и женщина. Он шепчет обыкновенные слова, он целует, целует. Пора ответить на его поцелуй. Пора прижаться к его сильному телу.

      – Ваше тело никогда не найдут, это очень надежное место. Но если вам страшно…

      – Да, мне страшно! – Я прижимаюсь к нему.

      – Не бойтесь, – тихо и нежно выдыхает он мне в ухо, – я буду рядом, я все время буду рядом с вами. Если станет особенно страшно, я вам помогу. Не бойтесь…

      Я не боюсь, я больше не боюсь. Я в комнате одна. Я уже давно одна в комнате. Кресло, в котором он сидел, пусто. Чашка, из которой он пил, пуста. Я, которую он утешал, пуста. Я помню, что мне был зачитан приговор и дана подробная инструкция моей смерти, но я не боюсь и пуста. Две недели…

      Я не могу понять, что значит – две недели, смысл этого сочетания от меня ускользает. Две недели… Они тоже пусты, как их наполнить? Две недели. Много это или мало? Смотря для чего. Для жизни мало, для подготовки к смерти много. Но он сказал, что торопиться не стоит. Что ж, и не буду.

      Часть первая

      Глава 1

      История любви

      Когда-то совсем в другой жизни, в другом городе, в других снах я увидела его лицо. Я тогда была совсем не я. Мои представления о счастье ничего общего не имели с нынешними. Мне не могло присниться его лицо, никак не могло, однако приснилось. В моих снах был сентябрь, теплый и желтый, под цвет солнца. Мы ели желтые яблоки… Я очень хорошо запомнила его лицо. Мои сны пропахли желтым солнечным соком. Мои сны пропахли сентябрем, я помню. А может, потому так помню, что сейчас сентябрь и я его встретила? Не знаю. Но мне бы хотелось, чтобы и в моих прошлых солнечных снах был сентябрь. Сентябрь. СКАЧАТЬ