Между синим и зеленым (сборник). Сергей Кубрин

Чтение книги онлайн.

      Вышел обратно в улицу. Костя устало присел на деревянный поддон.

      Мужик закашлял. Костя потянулся к спине – постучи да пройдет, – н о тот отодвинулся, типа сиди ровно и не мешай мне тут дохнуть. Я дох тут всю жизнь, а ты кто такой, чтобы мне теперь помогать.

      Да и сдохни на здоровье.

      Он смотрел на этого мужика и знал, не надо смотреть. Так не смотрят на больных детей или приговоренных к вечным мукам инвалидов. Но Костя не мог оторваться. В какой-то момент он понял, что никогда не докатится до такой глухой старости и лучше умрет молодым, чем останется жить с нелюбимой жизнью.

      Он представил, а вдруг поймают все-таки. Вдруг там действительно были расставлены камеры, и на всех полицейских опорниках уже висят ориентировки с его лицом. Розовый-розовый танк. Зеленый испуганный Костя.

      Видел наяву, как сперва звонили на брошенную симку, после – как пришли домой, как беседовали с матерью и опрашивали соседей. Сейчас, наверное, поднял шумиху участковый и заработали опера.

      Костя думал про Летчика. Он вспомнил зачем-то, что ненавидит погибшего сослуживца, что никогда бы не общался с этим умником, встреть такого на гражданке. Он признался даже, что завидовал, как Летчик спокойно справляется со службой, как не трогают его суточные наряды, как быстро тот бегает и выносит марш-броски, как скоро запоминает статьи из устава караульной службы. Он говорил не думая, и слова, подбадривая друг друга на связный ненужный текст, лились кипятком пропащих обид.

      Он вспомнил, как познакомился с Лехой. Как стояли они, голые, в кабинете хирурга, когда их притащили сержанты на первый казарменный медосмотр, как смущенно теснились в очереди и краснели, краснели, краснели. Это ведь Летчик не поддался команде «нагнись», когда бородатый врач хотел что-то рассмотреть в промежности. Это Костя нетронутым вышел вслед из кабинета и гордо пронес себя мимо запуганных до тряски черепов.

      Он помнил, как их били дембеля, и если здоровый Костя задыхался от ударов, то мелкий Леха на удивление терпел и даже посмеивался, наслаждаясь словно такой понятной и ожидаемой близостью.

      Долго жило в нем чувство небелой зависти, когда Летов стал замком и получил сержантские лычки. Окрепла зависть до ржаной ненависти, когда появилась фотография Лехи на доске Почета, и как на утреннем разводе сам комбриг благодарил его за службу, а потом играл гимн, и казалось, что гимн играет специально для Летчика.

      Он пытался найти повод, чтобы разругаться с Лехой до последнего армейского дня, но не поддавался тот на провокации, терпел насмешки над своим ростом и лопухами ушей, улыбался всякий раз, когда срывался от дикой тоски психованный Костян. Пряталась в Летове какая-то своя особенная тайна, и знал о ней один Летов. Тайна эта позволяла Лехе просто быть, а не стараться кем-то стать. Ничто не могло расшатать его крепкий воинский дух.

      А потом, много времени спустя, позвонила мать Лехи и сообщила страшное:

СКАЧАТЬ