Далекое и близкое, старое и новое. Евгений Иванович Балабин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ не стесняясь. Сменным офицером был у меня подъесаул Греков, очень строгий, иногда свирепый. Звали его «шакал», а нас, его смену, «зацуканная смена». А мы вторую смену нашего же класса называли «гимназистами». Сменным офицером там был подъесаул Кузнецов. Во время революции он, переодетый, шел пешком из Ростова в Таганрог. По дороге его поймали большевики и убили. Подъесаул Греков Алексей Кириллович³⁵ хорошо учил и дал нам много, но вытягивал из юнкера все соки. Это был выдающийся офицер. Потом он, будучи полковником, командовал сотней юнкеров. Позже получил в Москве 1-й Донской казачий полк. Великую войну окончил генерал-лейтенантом, начальником дивизии и имел Георгиевский крест.

      Священника звали «Корнет Жилин» или «отец Горох». Он рассказывал, что, когда был в семинарии, их кормили только горохом. «И все горох, горох, горох». Дьякон был невысокий – совершенно без слуха и с ужасным голосом. Регент входил в алтарь, на ухо давал ему тон, и дьякон повторял тон будто верно, но, выходя на амвон, ревел совсем другим тоном и в дальнейшем не мог попасть в тон... Он был очень бедный, и юнкера эскадрона ежегодно устраивали лотерею в пользу дьякона, продавали картинки, большей частью нарисованные юнкерами же. По традиции картинки должны быть обязательно неприличного содержания. Устраивали комнату, загораживая угол простынями, и впускали туда за особую плату, что там было, не знаю, не смели рассказывать, но выходящий оттуда, красный, отмахивался руками, как от чего-то ужасного. Дьякону всегда собирали больше 300 рублей, что по тем временам были большие деньги.

      Был еще сменный офицер есаул Пешков³⁶ , знаменит тем, что на киргизском маштачке[20] приехал из Владивостока в Петербург. Этот маштачок, небольшого роста, очень злой, стоял потом в царской конюшне.

      Был в сотне интересный сотенный каптенармус, он нам показывал, как представлял начальству принесенные от мастера 50 казачьих папах, из коих только три были форменными. Он эти три ухитрялся показать 50 раз, а другие в картонках только отодвигал по столу.

      Уставши за день, юнкера засыпали, как убитые, до утра. Как-то ночью неожиданно погасли все ночники, и вдруг входят в дортуар человек двадцать, закутанных в простыни и с факелами в руках, и замечательно красиво, пианиссимо, поют «Благообразный Иосиф»[21]. Идут самым медленным шагом и тех, кто не проснулся, проходя, слегка шевелят за одеяло. Обойдя весь дортуар вдоль стены, процессия скрылась. Это традиционный «офицерский обход». На меня он произвел колоссальное впечатление, и так жалко было, что они скоро исчезли.

      В эскадроне тоже ежегодно устраивался «офицерский обход», но совсем в другом роде: при полном освещении идут ряженые и поют громко что-либо пикантное.

      Большим событием было, когда от казачьей сотни наряжался караул юнкеров в Зимний дворец. Во дворце юнкера стояли почетно-парными часовыми у некоторых дверей. Мы с другим юнкером старшего класса, Клевцовым, стояли почетно-парными СКАЧАТЬ