Мы никогда не умрем. Антон Сергеевич Задорожный

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ вопросы за чужой счет, только намекнув, что готова раздвинуть ноги? В сухом остатке остается лишь секс – товар, который всегда найдет своих покупателей, каждый из которых хочет быть постоянным, любимым и единственным. Девушка считала, что в пору душных коммуналок с обшарпанными стенами и картонными дверьми, квартирок, где барыги бадяжили дурь или дураки дышали клеем, – высокие отношения некстати.

      «А как же человеческая способность любить?» – спросили ее однажды гуманисты, чтобы ахнуть от возмущения, услышав мнение нашей героини. Слово «встречаться», отвечала Варя, означает трахаться с одним человеком больше одного раза, а «любить» – заключить себя в кандалы, лязгающие по тюремной камере, чтобы отбыть срок вместе с несбыточными мечтами и надеждами.

      Девушка не хотела отвечать на вопрос, кто в этом виноват, потому что нынешняя жизнь ее устраивала. И чем труднее жизнь, тем сложнее побороть искушение вернуться к звериному состоянию, в котором позволено все что угодно.

      Некоторые полагают, что в России кризис начался с момента основания. Мы не станем заходить так далеко, но отметим: уже в конце 1980-х население кормилось преимущественно тем, что росло на грядках. «Суп из семи залуп» – расхожее выражение того времени. В магазинах были перебои с провиантом, и зарплату люди видели раз в полгода из-за задержек. Горбачевская пайка в виде талонов на вещи и продукты лишь усилила очереди и высокий спрос на дефицитный (редкий) товар у спекулянтов (это все было и при Брежневе).

      В пору правления Михаила Сергеевича отказались от преследования инакомыслящих, появилась гласность и закончилась Холодная война. Он же, в числе прочих, придал Стране Советов – организму, позже объявленному нежизнеспособной формой существования государства – ускорение, необходимое для перестройки.

      Начатая при Горбачеве антиалкогольная кампания закончилась в 1988-м, когда трезвость наконец-то стала нормой жизни. Вопреки расхожему лозунгу народ, всегда чутко реагировавший на спускаемые сверху меры, продолжил бухать…

      Огромным спросом пользовалась жидкость для мытья стекол, в народе называемая омывайкой. Ради дешевизны продавали ее в пакетиках. Омывайка была двух цветов: синенькой и розовенькой. Студенческая молодежь, если хотела порадовать девушек, выбирала розовую. Другой прикол поры дефицита: буквально «баночное» разливное пиво. Местная интеллигенция справедливо полагала, что проще и дешевле пить пиво из литровых банок из-под соленья и варенья, нежели из кружек и прочей тары. Во все времена люди находили место романтике.

      В Питере первой половины девяностых романтики девать было некуда.

      По улицам города на Неве – его венам – бродило множество стариков, торгашей, убийц и беспризорников. Последние сновали повсюду, хрустя босыми ногами по косточкам Советского Союза. Озлобленные, отчаянные и лишенные детства ребята служили симптомами беззакония, хронического, как кашель курильщика. Пробиться в нормальную жизнь им было сложнее тех, кому повезло иметь нормальных СКАЧАТЬ