Психологиня и психопат. Философско-психологический триллер. Юрий Меркеев

Чтение книги онлайн.

      3.

      Половина второго ночи. Звезды висят над крышами домов как спелые яблоки. Кажется, руку протяни и сорвешь одну-две. Звезды большие и холодные. Молчат. Не живые какие-то. Им нет до меня никакого дела.

      Не спится. А когда не спится, меня мучают мысли – самые разные. Лучше их куда-нибудь послать. В смысле собрать воедино и направить в творческий полет. Или крестовый поход на некоторую идею. Психологическую идею, потому что мое образование меня иногда теснит, как теснит плоть у монахов-затворников. Идею необходимо реализовать, иначе захочется напиться, а потом еще и еще. А жить нужно со смыслами. Где же эти смыслы найти? Из чего извлечь? Из серости однообразных будней? Не выходит. Квадратный корень из нуля будет нуль. Квадратный корень из единицы будет единица. Необходима иная система координат. Не Эвклидова. Из чего же извлекать смыслы? Вероятно, из того, что лучше получается. Говорят, что раньше я был неплохим психологом – пока психология не начала теснить. То есть, перестала давать смыслы. Одна бессмыслица. А я не могу жить без острого переживания жизни. Если в мою жизнь долго не приходят смыслы, я начинаю благородно бунтовать. Благородство быстро меняется безобразием, бунт превращается в зоологию. От любви до ненависти один шаг. От человека до обезьяны тоже. Скользнул в обезьяний бунт и хорошо – на время можно жить без смыслов. Видеть под ногами в лужах отражение обезьяны и улыбаться. Так можно жить неделю, две, даже месяц. Но потом приходит утро, когда смотришь без улыбки в бездну зеркального пространства и понимаешь, что ты созерцаешь уже не себя, а свою обратную перспективу. Как на иконе – на переднем плане проступает все светлое и благородное, на заднем – то, что находится рядом. Надо мной нависают голые стены со змеиными обоями, а передо мной только щелки глаз, в которых корчатся в агонии мысли. Наверное, таким предстал перед богом согрешивший Адам?

      Крохотные светлячки – это единственное светлое и благородное, что проступает на моей иконе. Но они живые. Не то, что звезды.

      Эти мысли и есть мои спасители.

      Они выводят меня на пространство смыслов, как ивановские светлячки заблудившегося на болотах путника. Сделаешь первый шаг – как после шоковой терапии – радость бывает от малого: от Сократа, от солнышка за окном, от банки легкого пива. И все – обезьяна впадает в анабиоз, человек пробуждается. Да здравствует гомо сапиенс.

      «Канис вивус мэлиор эст леонэ мортуо»

      «Живая собака лучше мертвого льва»

      4.