Дом проклятых душ. Елена Арсеньева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Он или сидит в конторе, считая трудодни, или, заменяя прихворнувшего бригадира (а тот прихварывает часто, едва ли не каждый день посылает своего мальчонку в сельсовет – мол, занедужил тятька, не придет!), соскочит с постели, едва забрезжит рассвет, и побежит по домам: звать баб просо полоть или сено сгребать…

      А их не дозовешься, на полях не дождешься! Отказываются выходить по наряду, хоть режь их! У большинства мужья на «железке» работают, там деньги неплохие платят. Каждая хозяйка своим огородом занята.

      Бригадир Лаврентьич тоже «хворает» не просто так: он против слова жены пикнуть боится, а ей собственные две черные козы дороже всего на свете. Вот и он их то пасет, то корм на зиму для них заготавливает, то сарайчик ладит, чтобы не замерзли его красавицы. И ничем его не убедишь, ничем не застращаешь!

      Однако ссориться с этой властной бабой я не решался. Честно признаюсь, по меркантильным соображениям. Она пекла такие пироги… Даже с лебедой и крапивой, ей-богу, приходилось мне едать, и все было вкусно. А уж с земляникой-то!..

      Словом, на Лаврентьича я не слишком нажимал.

      Постепенно ко мне вообще перешли бригадирские обязанности, и вечерами я до поздней ночи засиживался за бумагами, подсчетами трудодней и перенесением сведений в отчетные документы. Та только радость, что есть у меня бумага – вести мои записки, да и в химических карандашах нехватки не чувствую.

      Впрочем, и в бригадирской моей работе нет худа без добра. Благодаря ей сделался я вхож в каждый дом. Хозяева меня привечают, хотя о сторожевых псах этого сказать нельзя. Отчего-то они меня терпеть не могут.

      Особенно усердствует один – правда, не сторожевой, а бродячий, ничейный. Он то убежит из Завитой, то снова в ней появится. Летом небось давит в лесу мелкое зверье. Зимой ютится в стогах сена, живет, как говорится, мирским подаянием.

      В самом деле, почему-то в деревне его почти все подкармливают, особенно Лаврентьич старается – бригадир. Как-то раз я видел, как он пса кормит да бормочет:

      – Ты уж прости, голубчик, на двор тебя взять не могу, заколет Глашка рогами, она на тебя ох лютует, неведомо почему. Но не горюй, я тебя не покину, завсегда накормлю-напою.

      Я так понял, что Глашка – это какая-нибудь животина, вернее всего, одна из двух черных козочек, о которых так пеклась жена Лаврентьича. Потом я понял, что угадал верно…

      К слову добавлю, что пес этот и в будущие годы то появлялся в Завитой, то пропадал, но вечно цеплялся ко мне. Самое странное, что, когда появились у меня дети, он их тоже гонял… удивительный пес, нестареющий какой-то, неподыхающий, хотя ему, наверное, уже много лет было.

      Ну что ж, в Завитой столько удивительного мне открылось, что псом больше, псом меньше – не важно.

      Вернусь, однако, к своим отношениям с сельчанами…

* * *

      В подъезде Маша нос к носу столкнулась с какой-то Жукиной соседкой, которая вела на прогулку золотистого ретривера. СКАЧАТЬ