Товарищ Чикатило. Михаил Кривич

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ что не убивал – девочку в глаза не видел. Он и не волновался особенно, настаивал на алиби. Есть же свидетели, видели, когда он с работы ушел, когда дома появился.

      Он не знал еще, что никакого алиби у него уже нет. Следователь давил – он умел это делать. Кравченко стоял на своем. Первый сокрушительный удар ему нанесла жена, когда на очной ставке показала все, что ей было велено. Второй удар он получил в камере, и не один, а десятки – нешуточных, хорошо поставленных, по голове, по ребрам, по почкам, в пах, куда попало. Бил его здоровенный уголовник, которого ради этого специально подсадили к Александру.

      Прямо скажем, не новый прием в арсенале советского правосудия; в известные времена он был доведен до высокого совершенства. Раньше били на допросах, потом – в камере. Не знающие тюремных нравов и обычаев полагают в наивности, что все это дела давно минувших дней, порочная практика тоталитарного режима. Вспоминают Декларацию прав человека, Международную амнистию и все такое. Может быть, с москвичом или питерцем, идущим в камеру по крупному хозяйственному делу, с человеком, у которого и друзья, и деньги, и связи в печати, такой прием не рискнут использовать – побоятся огласки, – а с убийцей и насильником чего церемониться! Он-то со своей жертвой не церемонился. Может быть, невдомек следователю или милицейскому оперу, что убийцей и насильником этот человек станет не то что после следствия – только после суда, что не обвиняемый он даже, а подозреваемый? Подумаешь, открытие! Учились мы на юрфаке, не надо объяснять нам, что такое презумпция невиновности. Только здесь вам, извольте заметить, не университетские аудитории. Здесь, голубчик, камеры и кабинеты следователей. «Право есть возведенная в закон воля господствующего класса», – как сказал выпускник юридического факультета В. И. Ленин. «Наседки» в тюрьмах – это, конечно, не профессия, но специализация. Что им сулят следователи и тюремные власти, что из обещанного выполняют – какая, собственно, разница. «Наседки» делают за разные поблажки агентурную работу, выманивая у подследственных большие и малые тайны. Стукачей и слухачей хватает и на воле. Сокамерник Александра Кравченко был из другой породы: он не выпытывал, а пытал. Выколачивал. И не по личной воле, не по извращенности натуры, а исключительно угождая начальникам.

      Он получал приказ и исполнял его. Так ли уж важно, за сколько сребреников?

      И кто больше преступал закон – отдававший приказ или исполнявший его?

      Годы спустя, уже в начале девяностых, когда вернутся к делу Кравченко, без большого труда обнаружат следы громилы, который по наущению следствия истязал Александра. В соседнем крае, в Ставропольском следственном изоляторе, он «воздействовал» на несчастного председателя колхоза, арестованного по подозрению в недозволенной хозяйственной деятельности. (Кстати, большинство этих законов, подавляющих предпринимательство, долго никто не отменял, хотя на практике ими не пользовались; но еще долго немало людей, радевших не столько о своем кармане, сколько об общем благе, маялись по многочисленным российским лагерным зонам.) Добровольный СКАЧАТЬ