Гёте. Жизнь как произведение искусства. Рюдигер Сафрански

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ брата. В письме Форстеру он сетует на собственную «робость и физическую неловкость», на «кожу дикобраза»[476], способную отпугнуть любую женщину. При этом он прилагал все усилия, чтобы выглядеть в глазах невесты более привлекательным и веселым. Быть может, он и вправду смог преодолеть скованность, когда, к примеру, во время сбора урожая, словно привидение, бродил по виноградникам со свечами на шляпе. Таким «доктора и надворного советника Шлоссера»[477], как пишет мать Гёте в письме Анне Амалии в октябре 1778 года, еще не видели. Но, скорее всего, это был лишь единичный эпизод в период ухаживания.

      Свадьбу сыграли во Франкфурте, и Корнелия попросила Гёте сопровождать их в Карлсруэ. Так тяжело ей было расстаться с братом. Гёте, однако, отклонил ее просьбу и погрузился в свои страдания от разлуки.

      В Эммендингене чета Шлоссер въехала в просторный служебный особняк. Работы было много, однако Корнелия, которая к тому времени была уже беременна, отстранилась от домашних забот и не принимала никакого участия в обустройстве дома. Шлоссер жаловался в письме Лафатеру, что она неправильно воспитана. «Любой ветерок, любая капля воды заставляют ее запереться в комнате, а подвала и кухни она пока слишком боится»[478]. В апатии и депрессии проводит она день за днем, в то время как Шлоссер энергично и рассудительно выполняет свои обязанности. По долгу службы он занимается развитием земледелия, народного хозяйства, транспортной системы, не оставляет без внимания промыслы и ремесла, открывает общественные и платные библиотеки. Все это, однако, никак не затрагивало Корнелию: она застыла в бездействии в затемненных комнатах и уже почти не вставала с постели. Рассудительный Шлоссер, который мог найти выход из любого положения, не знал, как помочь собственной жене.

      Летом 1774 года Корнелия разрешилась от бремени и долго не могла прийти в себя после тяжелых родов. Шлоссер тем временем освоился на новом месте и чувствовал себя правящим князем. Ему хотелось ощущать поддержку жены, однако об этом нечего было и думать. Корнелия все больше замыкалась в себе. «Ей противна моя любовь»[479], – жалуется Шлоссер своему брату Иерониему. Гёте, по-видимому, было известно и об этом, потому что много лет спустя в разговоре с Эккерманом он заметил: «Мысль отдаться мужчине была ей отвратительна, и, надо думать, в браке эта ее особенность доставляла немало тяжелых часов им обоим»[480]. Корнелия чахла рядом со своим деятельным мужем. В таком состоянии застал ее Гёте, когда в первый и последний раз приехал в Эммендинген в мае 1775 года. От рождения второй дочери она так и не оправится. Корнелия умерла 8 июня 1777 года.

      1774 год стал первым для Гёте годом жизни в доме на Хиршграбен без Корнелии, без столь значимого для него ежедневного общения и обмена с ней. То, о чем он столь самоуверенно и дерзко три года назад писал Кетхен Шёнкопф, отныне стало реальностью: «Весь дом – наш, а когда сестра выйдет замуж, ей придется уехать, зятя я не потерплю, а ежели СКАЧАТЬ