О влиянии Дэвида Боуи на судьбы юных созданий. Жан-Мишель Генассия

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и приятные на слух мелодии, когда любишь только попсу и к тому же считаешь Нино Рота, Эннио Морриконе и Элтона Джона величайшими композиторами нашего времени, другими словами, более интересными, чем Шопен или Лист, а их музыку куда более волнующей и берущей за душу, то надеяться особо не на что. Классическая музыка мне глубоко претит. Нет ничего скучнее, чем концерт в Плейель[15]. Если только вы не настроились подремать, разумеется. А я играю каждый вечер. Мне еще и платят за работу. Я устроился куда лучше, чем большинство пианистов, которые вкалывали по шесть часов в день на протяжении двадцати лет, чтобы потом прозябать на пособие по безработице или, озлобившись на весь свет, закончить карьеру преподавателем музыки в каком-нибудь заштатном коллеже. Конечно, никто не приходит специально из-за меня, для них музыка – фон, они начинают слушать, между десертом и сыром, но какая разница, если в этот момент они ненадолго прикрывают глаза, отдаваясь мелодии, и на краткое мгновение счастливы. Ко мне каждый вечер подходят посетительницы – поблагодарить, и делают со мной селфи, просят сыграть любимый отрывок, который навевает на них воспоминания, многие аплодируют, другие целуют, а некоторые подсовывают номера своих телефонов, заговорщицки подмигивая.

      Но я стараюсь не смешивать работу и чувства, иначе рискую все испортить. Обслуживающий персонал должен уметь держать дистанцию, верно? Очень скоро я с удивлением заметил, что посетительницы принимают меня за женщину. В этом специфическом месте – отныне это установленный факт, сама очевидность – они смотрят на меня, улыбаются, разговаривают при мне, как если бы я был одной из них, потому что, когда я сижу за своим пианино, с моей мягкой повадкой, манерой заправлять довольно длинные волосы за ухо, в черной шелковой рубашке и смокинговом пиджаке, ничто в моем облике не может вызвать сомнений. Я обожаю эту двусмысленность и всячески ее поддерживаю, ничего специально не делая, просто оставаясь самим собой, вот за что я люблю это место. Я эквилибрист на канате, натянутом над пропастью, некий играющий пианист… или пианистка.

      Поди знай.

      А в те вечера, когда никто меня не замечает или не аплодирует, я все равно счастлив. И в те вечера, когда никто не подумал оставить чаевые, тоже. Наверно, жаль, что такое случается все чаще. Видимо, дело в кризисе. Невелика важность, я играю не ради бабок, а для себя, и поэтому мне хорошо. Других амбиций у меня нет. Ни в смысле престижности работы, ни в смысле хорошей ее оплаты. Я только надеюсь сохранить это место подольше.

      Последние два года, что я работаю здесь, я вижу Стеллу чаще, чем Лену, и так даже лучше. Рядом со Стеллой жить легко, она не старается вас изменить, никогда не нападает и принимает таким, какой вы есть. У многих детей проблемы с родителями, похоже, это в порядке вещей. Только не в моем случае. У меня нет проблем с матерью.

      Проблема – сама мать.

      Такое ощущение, что она постоянно воюет со всем миром. Была надежда, что с возрастом это пройдет. Оказалось, мы тешились иллюзией; если и возникает впечатление, что она образумилась, то на самом деле только потому, что мы СКАЧАТЬ