Община Святого Георгия. Второй сезон. Татьяна Соломатина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      (с нервом) Это тебя его равнодушие сделало такой… (подыскивает слова, с соответствующим выражением лица, говорит с сарказмом)… мудрой такой, саркастичной такой, такой закрытой и циничной… сукой!

      Вера, уже надевшая халат, смеясь, поворачивается к Белозерскому, распахивает халат.

      Вера:

      Куда открытей?!

      Запахивает, становится серьёзной.

      Вера:

      Он не был ко мне равнодушен. И я – не равнодушна к тебе.

      Вера выходит из спальни. Белозерский обессилено откидывается на подушку с выражением лица: «долбанный, блин, случай!» Но долго он в покое оставаться не может, вскакивает, натягивает штаны. Игриво кричит:

      Белозерский:

      Вера, а, Вера?! Вера Игнатьевна!

      Выбегает за ней.

10–27. Нат. Улица/клиника/главная аллея/у входа. Ночь.(Белозерский, Вера, Ася, Городовой, Кравченко.)

      Белозерский и Вера (в мужском наряде) неторопливо идут по улице.

      Вера:

      Сосредоточься на пациенте. У нас интереснейший случай. Как минимум – с точки зрения механики мозга. Большая часть всего, происходящего с нами, сосредоточенна вот здесь!

      Вера стучит костяшками пальцев по лбу Белозерского.

      Вера:

      Мы ничего об этом не знаем! Наш мозг – карта Вселенной. А тебя волнуют чувства совокупляющихся букашек.

      Белозерский:

      Совокупляющиеся букашки – часть Вселенной!

      Вера:

      Пойми ты! – у совокупления нет чувств! Всего лишь инстинкт, направленный на продолжение рода, а точнее: сохранение популяции. И как это ни прискорбно, но доктрина церкви не противоречит учению Дарвина. Напротив! Как бы мы ни вмешивались – у бога или, если угодно, вселенной – свои планы. И любовь здесь не при чём. Или – аборты. Когда букашек станет слишком много, чтобы они не пожрали друг друга и луг, – природа создаст что-то ещё.

      Белозерский:

      Что же?!

      Вера:

      Почём я знаю?… Например, гомосексуализм из развращённой забавы для пресытившихся или же, напротив, не имеющих рядом противоположного пола для удовлетворения сексуального голода, – превратится в норму. Потому сколько бы и как ни любили друг друга, предположим, Белозерский и Покровский, от этого не родится новой букашки и луг будет спасён.

      Уже свернули с улицы в ворота, идут по аллее.

      Белозерский:

      Фу-у-у!

      Вера подзуживает его, дурачится:

      Вера:

      Отчего же «фу!»? Представь себе, как, допустим, наш добрый Иван Ильич приносит Георгию Романовичу кофе в постель. И, поверь! – Природа, жаждущая ограничить планету от пожирания букашками, вышьет этот самый мозг…

      Вера снова стучит Белозерского по лбу.

      Вера:

      …самыми замысловатыми эмоциями.

      Белозерский:

      Вера! Меня сейчас стошнит!

      Вера СКАЧАТЬ