Замурованные. Хроники Кремлевского централа. Иван Миронов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ дослужился до майора, чем неподдельно гордился. Слово «чекист» воспринимал комплиментарно, «гэбня» – оскорбительно.

      Алексей восхищался Ельциным, восторгался Ростроповичем, превозносил Бобкова. Из творческой интеллигенции особо выделял Басилашвили, в первую очередь, как подчеркивал Пичугин, за его гражданскую позицию. Что касается истории, то для Пичугина здесь не было неоднозначных фигур. Иван Грозный и Сталин – тираны-кровопийцы, Александр II и Дзержинский – великие государственные правители. ЧК-КГБ и казачество прочно оставались закрытыми не только для малейшей критики, но и вовсе для любого обсуждения, этакие интимно-исторические аспекты мировоззрения Алексея. Своим бутафорским званием полковника казачьих войск Пичугин гордился всерьез.

      Я как-то предложил Алексею почитать «Историю русской революции» Троцкого.

      – Как ты можешь такое читать?! – возмутился сокамерник. – Это же антихрист.

      – Ну, во-первых, это история. Как можно определить белое, не познав черное? А, во-вторых, скажи, пожалуйста, чем отличается Троцкий от того же Дзержинского, который в своих воспоминаниях писал: «Будучи еще мальчиком, я мечтал о шапке-невидимке и уничтожении всех москалей»?

      – Откуда ты это взял? – насупился Алексей.

      – Из сборника опубликованных писем Феликса Эдмундовича жене.

      – Все это чушь, – вполне искренне возмутившись, обиделся Алексей.

      Стандартным набором либеральных исторических и политических штампов, чуть-чуть искаженных тюрьмой, Пичугин владел в совершенстве. Избегал споров и был по-детски обидчив, в качестве самого сильного аргумента использовал «закрытые архивы КГБ». Как-то во время прогулки Алексей, закатив глаза, изрек, ставя точку в споре:

      – Иван, ты очень многого не знаешь. Я в нашем архиве такие секретные документы видел, что нам с тобой вообще не о чем разговаривать.

      – Расскажи, – азарт историка оказался сильнее задетого самолюбия.

      – Я же не враг себе, – Пичугин театрально огляделся по сторонам. – Здесь же все пишется, а я подписку давал о неразглашении. Не хватало мне еще одной статьи.

      К здоровому питанию Алексей не тяготел. Шутил, похлопывая себя по отвалившимся бокам: «Запасы! С собой на “Огненный” заберу. Глядишь, месяца на три хватит!» Но на прогулках в выходные от суда дни кружил по дворовому периметру с завидным упорством марафонца.

      Практически все свободное время Алексей посвящал переписке с родными. Жутко скучал по двум супругам, троим сыновьям, «фазенде» в элитном подмосковном поселке и необъезженному «лексусу». Пока он сидел, старший сын, которому исполнился двадцать один год, женился.

      – Меня невестка папой называет, – с гордостью сообщил нам вернувшийся со свидания Алексей.

      – Крестным папой? – не совсем удачно схохмил я, тут же одаренный ненавидящим взглядом счастливого свекра.

      Нудная еврейско-ментовская сага «МУР есть МУР» стала у Пичугина любимым СКАЧАТЬ