Опознай живого. Сергей Абрамов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Я, признаться, очень огорчился, что это была не моя граната.

      Ну что ж, полковник Гриднев может теперь бездумно продолжать свой круиз по Черному морю.

      Но…

      Сахаров, прежде чем свернуть в коридорчик, где находится его полулюкс, снова закуривает. И снова знакомый жест. Два пальца, отставленный мизинец и пристальный задумчивый взгляд на тлеющий огонек сигареты. Такие привычки неискоренимы потому, что их не замечают и о них не помнят. И они индивидуальны, как отпечатки пальцев, двух одинаковых быть не может.

      Нет, бездумный круиз не продолжается.

      Я и Пауль Гетцке

      Сидя в кресле каюты на шлюпочной палубе, я подытоживаю воспоминания и впечатления дня.

      Более тридцати лет назад, когда Павлик Волошин уезжал в Берлин к отцу, он уже курил присланные отцом английские сигареты «Голдфлейк». Курил щегольски, держа сигарету большим и указательным пальцами, отставив при этом мизинец, и вынимал ее изо рта, поглядывая на тлеющий огонек. Точно так же он закурил ее и в сорок третьем году, когда появился в Одессе у своей матери на улице Энгельса, вынужденно переименованной в дореволюционную Маразлиевскую. Был он в черном мундире СС, в звании гауптштурмфюрера и в должности начальника отделения гестапо, я не знал точно, какого именно отделения, но интересовался он, как и все в гестапо, главным образом одесским подпольем. Он вежливо и церемонно поцеловал руку Марии Сергеевне, театрально обнял меня как старого школьного друга и закурил. Тогда я и узнал, что зовут его уже не Павлик Волошин, а Пауль Гетцке, по имени мачехи, оставшейся в Мюнхене. Отец его к тому времени уже умер.

      Навязанную мне роль старого друга я сыграл без преувеличенной радости, но и без растерянности и смущения. Встретились два бывших школьных приятеля и поговорили по душам о прежней и новой жизни.

      – Кавалер Бален-де-Балю. Помнишь, маркиз?

      – Конечно, помню.

      – Кого из ребят встречаешь?

      – Мало кого. Разбрелись люди. Тимчука видел.

      – Тимчука и я видел. Он у румын в полиции. Думаю взять его к себе.

      – Твое дело. Я с ним не дружу.

      – А из девчонок кто где?

      – Кто-то эвакуировался, кто-то остался.

      – Галку встречаешь?

      – Нет. Из дома меня выселили. В твоей светелке живу.

      – Мать правильно поступила. Комната мне не нужна. А ты почему из города не удрал?

      – В армию меня не взяли – плоскостопие. А эвакуироваться трудно было.

      – Ты ж комсомольцем был.

      – Как и ты.

      Волошин-Гетцке захохотал и потрепал меня по плечу.

      – Грехи молодости. Гестапо тоже не обратит внимания на твое комсомольское прошлое. Хочешь, редактором сделаю?

      – Поганая газетенка. Уж лучше наборщиком.

      – Значит, душой с Советами?

      – С Россией. Русский я, Павлик.

      – Не Павлик, а Пауль. Я теперь немец по матери. По второй матери, баронессе фон Гетцке. Она усыновила меня и воспитала СКАЧАТЬ