Воздушные ванны. Истории, от которых дышится легко. Анна Кирьянова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ никого слушать и не надо. Особенно тех, кто горячо уверяет, ударив или оболгав, – это нормально! Кто нарушает границы или требует от вас уступок, принятия, терпения, толерантности – это же нормально, быть терпимым. А протестовать – ненормально. Но именно там, в душе, – мерило нормальности. Закон. Бог. Так Кант считал, а до него – все древние философы. И душа отлично понимает, что нормально, что – ненормально. Вот этот голос и надо слушать. Это нормально…

Императору Марку Аврелию

      легко было быть добрым. Он много написал наставлений, как быть добрым и хорошим человеком. Сидит во дворце и пишет. Раб держит перед ним дощечку для письма, а два других раба обмахивают опахалами. И еще два раба держат светильники. И еще два стоят с блюдами фруктов. Третий вино наливает в кубок. Рабыни танцуют, и маленький оркестр из рабов играет приятную музыку. А добрый Марк Аврелий пишет доброе и мудрое – мне его книга очень нравится. А попробуйте быть добрым, если это вы опахалом машете. Или танцуете. Или пашете землю. Или сражаетесь на арене. Или на рынке торгуете. Может, иногда получится кому-то слово сказать хорошее или хлебом поделиться – вот и вся доброта. И написать о ней просто некогда да и не на чем – дорог пергамент. И некому держать светильник, ведь домой только ночью приходишь. Темно. И есть два вида доброты: императорская доброта, когда поучают, утопая в роскоши и неге. И такая маленькая, невидная, назаметная, когда бездомную собаку покормил или старику помог по ступенькам взобраться. Или, раздражившись, все-таки дал нищему медную монетку – одну, потому что было всего две. Вот эта вторая доброта – она главная. И трудная. И про нее мало кто знает… Ею и живут простые люди.

      А сын доброго императора по имени Коммод вырос ужасной сволочью и мерзавцем. Потому что доброму императору некогда было заниматься его воспитанием – он о добре писал и мыслил о хорошем. Так часто случается, кстати…

Поэт Некрасов был блогером,

      хотя интернета не было тогда. Но в газетах он гневно обличал зло. Вот, например, мальчишки имели привычку вскакивать на запятки кареты и кататься. Вроде как на колбасе у трамвая, хотя трамваев тоже еще не было. А мальчишки – были. И кареты. И Некрасов описал в стихах ужасный случай: злой барин приказал кучеру вбить гвозди в эту самую приступочку – в запятки. Мальчик прыгнул, чтобы прокатиться. Поранил ногу. И в страшных мучениях умер от заражения крови. Так Некрасов горестно и пылко описал этот страшный случай человеческой жестокости, что наутро потрясенные читатели вышли на улицы и стали организованно ловить кареты и осматривать запятки – нет ли гвоздей? Одну карету поймали: гвозди вбиты в запятки! Разъяренные люди окружили карету и стали требовать, чтобы хозяин вышел. Хозяин вышел. Морозной пылью серебрился его бобровый воротник. Пригожий солидный барин. Сам Некрасов и вышел. Это была его карета. Вот такой произошел случай.

      Поэт-блогер не знал, наверное, что кучер постарался и от мальчишек вбил гвозди. Но получилась неприятная, мягко говоря, СКАЧАТЬ