Река жизни. Тамара Пилипцева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ путь где-то далеко за горизонтом и заканчивала далеко за горизонтом. По пути лениво петляла среди лугов, полей и лесов, огибая деревеньки. По пути принимала воды притоков. Один находился верстой выше, как бы разделяя территории деревень Луговской и Владимировки, второй был ниже по течению, он с холмов бурно устремлялся к старшей сестре, а достигнув своей цели, смешивался с ее водами и сразу успокаивался.

      Дом помещиков Луговских стоял особняком на возвышенности. Был большим, с колоннами, на окнах ажурные наличники. Возле дома был разбит парк с геометрически проложенными дорожками. Стройные ряды аллей, состоящих из лип, акаций и тополей, шли от дома к реке. Неподалеку сад с фруктовыми деревьями и аккуратно подстриженными рядами смородинных и малиновых кустов. На холме расположилась беседка из дерева, такая легкая и воздушная, как будто сейчас оторвется от земли и полетит. Из нее открывался прекрасный вид на реку. В беседке господа летом пили чай, беседовали, играли в настольные игры.

      Не один хозяин тесной избенки украдкой вздыхал, глядя на помещичьи хоромы. Не одна крестьянка вздыхала, глядя на наряды барыни. Другой жизни они не знали, и жизнь барыни Луговской была для них верхом мечты о хорошей жизни. Но и свою жизнь они любили, любили такой, какой она была. Но еще лучше проехаться в карете, а тебе лакей ручку подает. Барыня Софья Андреевна протягивает руку в перчатке, а другой держит маленький белый зонтик, чтобы белизну лица не испортить и не стать похожей на деревенских баб. А платье у нее пышное, приталенное, все в сборках и рюшечках. Барыня не думала о куске хлеба. Он у нее был каждый день. С детьми она говорила на французском. Никогда не брала их на руки, никогда не целовала их неистово, как целуют крестьянки своих детей. Может быть, барыня это делала тогда, когда никто не видит? Должен же и у нее сработать инстинкт материнства.

      Любимым предметом споров баб были шляпы Софьи Андреевны. Они у нее были роскошные и разных фасонов. Меняла она их часто. Вот у баб и возникали споры. Захарихе нравилась шляпа цвета топленого молока, с круглыми полями, украшенная белыми кружевами, а Макарихе – зеленая, на полях которой разместился букет фиалок. Но у них было единое мнение относительно маленькой шляпки. Она напоминала бабам куриную голову с гребешком и казалась несуразной.

      Избы крестьян располагались ниже по течению реки, так как Луговские никогда не разрешали своим крестьянам строительство выше их имения. Мало ли что они могут сбросить в реку. Дома стояли густо, по шесть-восемь в связке. Разделялись огороды изгородями, чаще плетеными из прутьев. А через несколько домов находились пологие проходы и спуски. С годами их народ и скотина протоптали и наездили, по ним можно было и к реке, и в лес, и на луг попасть.

      На другом берегу простирались луга, которые и после отмены крепостного права принадлежали Луговским и частично сдавались в аренду крестьянам. Весной река разливалась, и луга затопляло. Мост уходил под воду. Но весенние разливы СКАЧАТЬ