Der Kamerad. Виктор Улин

Чтение книги онлайн.

      Ступив на кромку прибоя, я остановился.

      По утрам вода Аланийского побережья никогда не бывала теплой.

      Я не отличался любовью к моржовым купаниям, но сейчас оно являлось жизненно необходимым.

      Оно могло помочь мне еще раз послать к черту этот свой день рождения.

      Мой купальный наряд выглядел радикально: держался на шнурке, а причинное место было украшено шевронами из фосфоресцирующего материала, хотя мне всегда казалось, что в темноте нормальные люди обходятся без плавок.

      Шнурок отличался коварством: однажды я смаху бросился в волны, а трусы остались на поверхности, радуя всех, кто это видел. Впрочем, этого не видел, кажется, никто. Да и видеть было нечего, я нырял лицом вниз. Да если бы и увидел, то вряд ли восхитился, будучи женщиной – или позавидовал, будучи мужчиной.

      Но все-таки теперь перед каждым рывком в воду я на всякий случай подтягивал узел на животе.

      Справившись с плавками, я прошел метров двадцать влево от границы нашего пляжа. На траверсе соседнего отеля дно всерьез чистили от камней, спуск в воду не сопрягался с риском остаться без ног и, поскольку охрана за сопредельными территориями не следила, я старался купаться именно там. Особенно когда не слишком твердо стоял на ногах.

      Правда, умным был не один я; днем там оказывалось некуда ступить от тех, кто тоже искал приемлемые места для купания. Но сейчас еще дрожало утро и море оставалось почти пустынным.

      Я оглянулся, точно кто-то мог меня увидеть, броситься на шею, наговорить кучу нежных слов и оттащить подальше от воды. Но броситься никто даже не подумал, хотя на песке вроде бы валялись какие-то женщины. Вздохнув, я зашел в море по колено, накат ожег мне ноги.

      Высшим проявлением воли я видел медленное вхождение в ледяную воду. Шаг за шагом, остужаясь сантиметр за сантиметром.

      Но я никогда не считал себя излишне волевым человеком.

      – Du Scheisse…

      Ругательство вырвалось с тихим отчаянием.

      В том, что я бранился на языке Гёльдерлина, не было ничего странного; в Турции я всегда был немцем. Не просто говорил по-немецки, а именно им был, оставляя русскую сущность за красной линией в аэропорту.

      Одевался, как немец, вел себя, как немец, сам себя считал немцем – сумрачная Хелена не сильно ошибалась в моем видоопределении.

      Я малодушно остановился. Больше всего мне хотелось сделать шаг назад. Вернуться в отель, подождать пока откроется бар у бананов и влить в себя пол-литра жизни, а уж потом идти в это чертово ледяное море.

      – …Die Katzendrecke!

      Это относилось уже ко мне самому.

      Задержав дыхание, я плюхнулся на живот – едва не потеряв сознание от холода – и поплыл, разводя руками волну.

      Море напоминало вытрезвитель.

      То есть было именно тем, СКАЧАТЬ