Парадокс Вигнера – 2. Владимир Михайлович Жариков

Чтение книги онлайн.

      Ведь при нём разложилась госбезопасность, это они сдали СССР под развал. Именно с тех пор пошла гниль, куда исчезло золото партии, например? Разве мог Горбач без генералитета КГБ что-либо сделать? Никогда! Взяли бы тихо за задницу и в Форосе том же утопили, и никто не узнал бы, где могилка его…. Но ведь нет, поддались на соблазн получить часть партийной казны и всё! Трандец стране! А я служил ещё в здоровом КГБ, где Юрий Владимирович был Председателем. Честнейший человек…. О какой безопасности страны сегодня можно говорить, если у полковника ФСБ нашли полный грузовик денег?

      – Отец, не надо, – попросил Воронов, – мне, конечно стыдно за таких полковников….

      – Стыдно? – перебил его старик, – уходи из этой банды к чёртовой матери, если стыдно! Иначе и на меня уже в посёлке смотрят, как на вора.

      – Вот закончу операцию «Укус каймана дубль» и уйду, – вполне серьёзно пообещал Воронов, – за тебя отомщу ЦРУ и на заслуженный отдых…. Давай, ещё по одной выпьем!

      Отец так и не высказал своего мнения относительно дубля операции, проведённой ЦРУ в 60-х годах. Но этот вопрос постоянно висел в сознании Воронова, как Дамоклов меч, и генерал не прекращал искать на него ответ. Возвращаясь в Москву с дачи родителя, он интуитивно почувствовал, что разыскав внебрачного сына Хантера, можно прояснить причины повтора кодового названия операции «Укус каймана». А пока нужно было интенсивно работать по её нейтрализации, чтобы не проиграть важный фактор противостояния – время.

      Секретный объект

      Врачи по-разному переживают смерть своего пациента, одним она безразлична, другие эмоционально реагируют на летальный исход подопечного. Протасов достаточно повидал смертей за свою практику и каждый раз, когда пациента не удавалось реанимировать, он несколько дней ходил мрачный и с явным видом побеждённого. Ежедневное противоборство со смертью не загрубило душу доктора и за каждый проигрыш «старухе с косой», он мстил ей, вытаскивая пациентов из загробного мира, когда уже можно было сказать «Царствие небесное». После прочтения Куликовым предсмертной записки Седельникова, у Ильи Кузьмича не было ощущения побеждённого в борьбе за его жизнь, но тяжёлый осадок в душе остался.

      Главный врач застал Протасова и Куликова в палате 236, он до утренней пятиминутки, решил лично осмотреть больного Седельникова, вышедшего из комы. Войдя в палату, Пётр Серафимович от удивления открыл рот. Седельников был мёртв, его тело лежало на спецкровати со сложенными на груди руками, профессор Куликов поправлял у его изголовья наволочку. Протасов не ожидал появления главного врача, и уже приготовился к нагоняю и его жёлчным вопросам: «Ну, что? Лечить будем пациента или он сам умрёт?»

      – Что случилось, Илья Кузьмич? – спросил главный, сверкая от негодования глазами.

      – Пациент неожиданно скончался! – мрачно произнёс Протасов, – СКАЧАТЬ