думать. В его пределах уже второй раз происходит немыслимое, необъяснимое событие, а у него горчит во рту и болит в груди от неудачи с завоеванием женщины, которой, возможно, через несколько дней и в жизни его не будет. На его территории, практически в его доме творилось нечто опасное и угрожающее его власти, неподконтрольное ему, а его для начала бесит прекращение его проклятого секс-тура с Эдной. Во имя Богини, как так вообще вышло, что он с легкостью не только поменял для себя и для всех ее статус с коварного голема до первой фаворитки, официальной возлюбленной, но и готов был еще на всякие глупые поступки вроде этого плавания? На самом деле, он даже анализировать не хотел и не собирался. Ему было просто хорошо, когда она рядом, он с ней вроде как освобождался от многолетнего давления внутри, и это случалось не только тогда, когда он содрогался и ревел, кончая с ней, в нее. И так бы было еще долго, если бы проклятые радужные змеи не обезумели и не устроили дикую бойню. Приплывшие из океана самцы змеев напали на живущих постоянно в заливе у Тахейн Глиффа самок. И когда! В ночь Донного света, когда им следовало изнывать в любовной горячке, не замечая ничего вокруг. Грегордиан не мог даже припомнить хоть одного упоминания о том, что самцы радужных вообще нападали на своих самок. Наоборот, они всегда с готовностью уступали им пространство и пищу, практически пресмыкались, выпрашивая право на спаривание. А тут такое. Только собрав всю волю в кулак, он смог привести в чувство нескольких совершенно шокированных, но еще не слишком травмированных на тот момент самок и заставить оказать жесткое сопротивление взбесившимся самцам. Благо женские особи намного крупнее и сильнее, и хоть и с большими потерями, но победа была одержана. Но это не снимало того вопроса, как подобное сумасшествие вообще могло произойти. А также как добиться теперь того, чтобы Эдна начисто забыла об этом инциденте. А он-то, идиот, надеялся, что наблюдение за любовным неистовством змеев станет заразительным для Эдны и настроит ее на ночь необузданного секса на палубе. Не то чтобы он нуждался в помощи морских трахающихся тварей для того, чтобы завести свою женщину так, чтобы она могла думать лишь о том, как быстрее оседлать его член. «Атмосф-е-е-ера, мой архонт! Это так важно и половина успеха!» Ну, он, когда вернется, устроит Алево атмосферу! И почему с того момента, как Эдна пришла в его жизнь, все постоянно выходит из-под контроля и идет не так, как надо и задумывалось? Интересно, этот самый гоет, как там его имя, не сможет для него создать какой-нибудь артефакт, который будет стирать из памяти Эдны вот такие моменты, когда он будет все портить или терпеть неудачи? За такое он бы заплатил более чем щедро! Но один нюанс! Этот долбаный артефакт будет ему нужен, только если Эдна еще останется с ним и будет сама собой. Грегордиан, кривясь, попытался подняться.
– Какого черта ты, по-твоему, делаешь? – хриплый со сна голос Эдны был наполнен нотками откровенного угрожающего рычания.
