Братья Булгаковы. Том 3. Письма 1827–1834 гг.. Александр Булгаков

Чтение книги онлайн.

      Александр. Москва, 30 апреля 1828 года

      Я было намылил себе бороду брить, – является почтальон с письмом твоим №39, отданным ему на руки; это не бывало. С большим нетерпением распечатываю, прочтя слово «нужное» твоей рукою на пакете. Я подумал – что-нибудь радостное для тебя или для нас; читаю, что Рушковскому генерал-лейтенантство. Однако же смыл мыло, оделся наскоро, взял извозчика и пустился на почту. Минут десять не мог добиться сахара: говорят, не выходил еще из спальной, а так как он запирается вкруг, то с трудом я достучался; нахожу его только что в рубашке. – «Неужто я первый вам объявляю?» – «Что? Что?» – «Обнимите же меня и знайте, что вы тайный советник». – «А сенатор?» – прибавил он с замешательством. «Нет, но почт-директор, как и прежде». Тогда кинулся он мне на шею, пробежал твое письмо и начал оное целовать. Я потребовал истолкования его вопроса, и вот что он мне сказал: «Я получил еще в пятницу письмо от г-жи Лонгиновой, которым она объявляла мне о моем продвижении, поздравляя меня от имени своего мужа, коего тоже повысили. Константин Яковлевич мне и слова не говорил, и, однако же, я имел письмо от него; то было на другой день после письма вашего добрейшего братца; посудите же о моем состоянии. Зная жадность Константина Яковлевича к объявлению приятных известий, я полагал по его молчанию, что меня отставили в моем звании. В герольдии делают сенатором за старостью. Теперь вы вернули мне спокойствие». И ну меня целовать опять, меня и письмо твое. Он был вне себя и, брав меня за руку, беспрестанно таскал из спальной в турецкую комнату и даже в залу и обратно, не находя места, где усесться, и повторяя: «Потому что, вот видите, Лонгинова пишет вот ефто-то и поздравляет, Константин Яковлевич молчит об ефтом. В субботу совсем не пишет, а сегодня писем, или письма, лучше сказать, от него нет, то пожалуйте, письма нет, а Марья Александровна Лонгинова, вот ефто, поздравляет, то как же мне не полагать, что вместе с чином-то я и к герольдии?»

      Эта фраза, верно, 20 раз была повторена, и выходит, что ежели Лонгинова тебя и предупредила, то все-таки истинная радость была от тебя. Ты Богом поставлен для утешения Рушковского; по крайней мере он благодарен, то есть наружно, ибо кто же войдет в душу человеческую? Весь город уверен, что это ты выпросил, повторяя, что князь едва его знает в лицо, а ежели и знает, то, верно, расчухал в минуту, чего он стоит; и тут все ошибаются, ибо для места Рушковского не нужны ловкость, ум, связи, способности, а просто прилежание и молчаливость, – это раз; а второе, жаль то, что не имеет он друзей (но и это не нужно, а может, и вредно его месту). Никто СКАЧАТЬ