созерцательность всё это расхолаживает. Оба момента порождают диаметрально разные подходы к решению проблем, имеющих место в любом обществе. Один из них несёт в себе кровавые жертвы, обусловлен наличием какой-то препоны для движения во власть дееспособных, творческих личностей. Отсюда эта конфронтация между европейской просвещенностью и русским консерватизмом, воспетым Щербатовым, Карамзиным и другими. Именно ересь католицизма порождает и другое зло (то, что нельзя смешивать), а именно, нельзя утверждать физическую борьбу против измены Образу Божьему, ибо это удел только присутствия Благодати Божьей, сие можно искоренить стяжанием Духа Святого. Так, в католичестве святая инквизиция стала последним оплотом авторитета Папы, хотя надо сказать, что естественная для данного догматического богословия, в котором язычество выражено понятийным языком Христианства. Раз язычество, то и свойственное ему языческий ритуал очищения, приношения Богу – сжигание на костре. Смешением здесь становится само противостояние, то есть нельзя противопоставлять духовное физическому, ибо духу следует противопоставить дух, как подобие его и этим вести брань. Разумному следует противопоставлять его подобие – разумное, душе – душевное. В жизни же часто всё переворачивают. Когда нужно работать мышцами, почему-то уповают только на силу молитвы, хотя физический труд – тоже есть проявление молитвы, только видимое (Богу молись и сам не плошай). Просто это разные сферы Божественного, в каждой из которых по своему уникально для этой реальности утверждается вечность, где также имеет место данное проявление Божественного. Физический труд в брани или для хлеба насущного усиливает молитвенное делание духа, ибо хлеб насущный востребован жизнью, ибо утверждает вечность в земном исполнении. Через это стимулируется духовный труд, который дарует вечность душе. Смешение этих понятий в борьбе убивает и тело, и душу. Душа погибает от ереси, а тело от топора палача или просто вырождается, пребывая в заблуждении. То есть, нельзя казнить заболевших заразной болезнью духа (нужен карантин), да и невозможно этим остановить нашествие болезни, ибо нет гарантии в том, что сами палачи не могут оказаться заражёнными. При обязательной локализации нужна «вакцинация» населения, только в нашем случае – духовная, идеологическая и так далее. Именно это главное зло смешения стало причиной такого неверного представления об Истине и образе её исповеди, ибо то, за что казнили, потом становилось неизлечимой болезнью уже самих палачей. Почему неизлечимой? Потому что надо было искать действенное лекарство для тех заблудших, кто был казнён. Тогда бы нашли и себе спасение от этой же болезни в том же лекарстве. Это первое. А второе, так как надо держать общество в единстве, нужно утверждать государственность, а иные меры борьбы (лекарства) не найдены, то казнь и заключение становятся средством от всех недугов в обществе, нормой наведения порядка, как самая последняя форма борьбы за его существование. Далее всё пойдёт как по накатанной, так как ересь всегда несёт
СКАЧАТЬ
