Русская драматургия ХХ века: хрестоматия. Коллектив авторов
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Русская драматургия ХХ века: хрестоматия - Коллектив авторов страница 13

Название: Русская драматургия ХХ века: хрестоматия

Автор: Коллектив авторов

Издательство:

Жанр: Драматургия

Серия:

isbn: 978-5-9765-0840-8, 978-5-02-037162-0

isbn:

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Фамира загорается идеей услышать музыку Евтерпы и говорит, что за это обещание, за это слово он полюбил бы Нимфу. Вдохновляясь мечтой, кифарэд заявляет, что прощает обиды матери, людям и богам, только просит о том, чтобы «утонуть глазами в блеске лиры / И сердцу ритмом слиться с трепетаньем / Семи небесных струн!…»

      Нимфа страстно реагирует на это признание: «О, мой Фамира! Сын мой! Пробужденье / Моей души! Мой день, мой бог, мой идол, / Желание мое, моя тоска…». Фамира пугается этого страстного порыва, противопоставляя женскую страсть и любовь матери. Порыв Нимфы действует на него не по-матерински: «Твои слова и ласки, как вино, / И кожу жгут, и память помрачаю…». Он хочет удалиться в лес, где ему «вольнее»: «Там любят соловьи / Да мошкара. Там только лани лижут / Детенышей. А человек поет, / Иль молится богам, иль размышляет».]

СЦЕНА ПЯТАЯ

      ТЕМНО-САПФИРНАЯ

      Нимфа остается на сцене. Она не может успокоиться сразу и, ломая руки, смотрит вслед Фамире. Но вот издали слышатся голоса, и на орхестру сходит новый хор – покуда непосвященных. Женщины в небридах, с тирсами, плющ и виноградная зелень в волосах, но в движениях еще нет экстаза менад ночи. Они скорее мечтательны.

      [Хор вакханок поет о своих чувственных желаниях. Одна из вакханок, увидев Нимфу и принимая ее за обычную женщину, зовет присоединиться к их веселью. Аргиопэ говорит, что чтит другого бога. Вакханка спрашивает, не любовник ли он Нимфе. Та отвечает: «Нет, только сын».]

      Вакханка

      И бог, и сын… Ой, ой!

      У женщины, как я…

      Нимфа

      Ты полагаешь?

      Вакханка

      А кто же ты, жена, коль не такая ж?

      Нимфа

      Я – нимфа гор!

      Вакханка

      Небесная, прости!

      И, как сейчас, всегда тебе цвести!

      Но объясни нам, если только смеем

      Мы, нимфа, знать, какой же бог лелеем

      Тобою здесь? И если сын, ему

      Ты молишься зачем же, не пойму.

      Нимфа

      Ты не поймешь меня, безумной, точно.

      Ты бросила ребенка – я нашла,

      Ты факел свой затеплишь полуночный —

      Я свой сожгла, менада, весь сожгла…

СЦЕНА ШЕСТАЯ

      Как-то незаметно среди вакханок появляется мужчина странного вида. Это старый сатир с очень румяным лицом, полный, почти тучный, седой и с начесами курчавых волос на небольших рожках, которые сатир, видимо, прячет. Вид у него очень скромный – существа давно и безвозвратно остепенившегося. Смятение вакхического хора скоро сменяется любопытством при виде смущенных улыбок старика в козлиной шкуре и с узловато-косматыми, но вовсе не воинственными руками.

      [Силен признается, что был бы рад попасть в «нежный плен» менад, но давно уже является для них лишь «добрым братом». Он узнает Аргиопэ, и она рада его появлению. Силен собирается «устроить» Вакховых нянек и призывает из леса двух молоденьких сатиров.]

СЦЕНА СЕДЬМАЯ

      Те же и два Сатира

      [Силен представляет своего «племянника», которых СКАЧАТЬ