Чечня: Трагедия Российской мощи. Первая чеченская война. Анатоль Ливен

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ России, бывших казачьих провинций и Украины. Чеченские дома, по обычаю всего исламского мира, как правило, скрыты за высокой стеной и раскрашенными стальными воротами. Ворота ведут в огороженный двор, где часто обитало пестрое население, очень характерное для довоенной Чечни: дети, куры, свирепые собаки, трактор и роскошная Вольво или БМВ зачастую с еще прикрепленными немецкими номерами. Поскольку во время бомбардировок декабря 1994 года и сражений января – февраля 1995 года и августа 1996 года был разрушен главным образом центр Грозного, а окраины в основном этого избежали, кавказский Грозный существует до сих пор.

      В то же время современная столица Чечни, за исключением ее обитателей, никогда не была слишком чеченской. Поэтому я иногда задавался вопросом, не родилось ли желание чеченских борцов за независимость закрепиться и сражаться в центре Грозного, даже ценой его разрушения, подсознательно и как минимум отчасти из-за того, что он строился и развивался не чеченцами, а в качестве военного форпоста их угнетателей, от которых и происходит само название города – точнее, происходило, пока Грозный не был переименован в Джохар-кала в честь Дудаева. Но вне зависимости от названия пролитая в его защиту чеченская кровь навсегда сделала Грозный чеченским городом⁴.

      Старейшины, бандиты и герои

      Незадолго до российского вторжения в Чечню я встретил одного старого чеченца, на чьем лице обнаруживались самые положительные и могущественные черты национальной традиции, объясняющие, почему она была столь продолжительной и столь стойкой. По рождению это был этнический немец по имени Вильгельм Вайсерт, депортированный Сталиным в 1941 году с Украины в Казахстан, где он встретил депортированную чеченскую девушку, полюбил сначала ее, а затем весь ее народ, обратился в ислам и стал сначала Магомедом, а затем, посетив Мекку, когда это стало возможным при Горбачеве, Магомедом-хаджи.

      Он вернулся в Чечню вместе с семьей своей жены в 1957 году и фактически стал старейшиной своего села и своего тейпа (клана). В то же время он не вполне утратил свои немецкие качества – как сказал о нём его чеченский друг, «он изучал ислам так тщательно, что знает о нём больше, чем мы сами!». Такая смена веры не настолько странна или необычна, как может показаться. Как станет ясно из десятой главы, у чеченцев есть традиция ассимиляции отдельных людей или групп, внешних для их этнической группы, что является одной из причин того, что чеченцы остаются самым крупным северокавказским народом.

      Я разговаривал с Магомедом-хаджи у него дома в селе Мелчхи в восточной части Чечни. Вокруг него были его жена (полная, улыбающаяся, с глубокими морщинами пожилая женщина в советской крестьянской одежде с ярким платком на голове, она напоминала мешок разноцветных морщинистых яблок), четыре сына, четыре дочери, семнадцать внуков, восемьдесят овец, восемь коров и множество индеек. Один из его внуков учился в мусульманском университете Аль-Азхар в Каире. СКАЧАТЬ