Осень Средневековья. Homo ludens. Эссе (сборник). Йохан Хёйзинга

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ можно было бы примириться с тем, что в подобном изображении было не слишком много достоинства. Но Дешан без обиняков делает Иосифа отпугивающим примером того, чтó значит взвалить на себя бремя семейных забот:

      Qu’ot Joseph de povreté

      De durté,

      De maleurté,

      Quant Dieux nasqui?

      Maintefois l’a comporté

      Et monté

      Par bonté

      Avec sa mère autressi,

      Sur sa mule les ravi:

      Je le vi

      Paint ainsi;

      En Egipte en est alé.

      Le bonhomme est painturé

      Tout lassé,

      Et troussé,

      D’une cote et d’un barry:

      Un baston au coul posé,

      Vieil, usé

      Et rusé.

      Feste n’a en ce monde cy,

      Mais de lui

      Va le cri:

      «C’est Joseph le rassot黹⁰².

      Сколь Иосифу хлопот

      И забот,

      Сколь невзгод

      Выпало, когда

      Господь родился?

      Час за часом напролет

      От щедрот

      Не щадил он свой живот,

      Все трудился.

      Сколько раз младенца брал,

      Подымал,

      С матерью сажал на мула.

      Так они в Египет шли.

      Я видал.

      Образ: в котте и барри^21*

      Весь в пыли,

      Утомлен,

      И поклажей изнурен,

      Что к земле его тянула.

      Добрый, праведный старик,

      В мире не на праздник зван, –

      А вослед со всех сторон

      Несся крик:

      «Ну Иосиф, ну болван».

      Здесь у нас на глазах происходит превращение обыденного изображения в обиходное мнение, которое не щадит ничего святого. Иосиф остался в народных представлениях фигурой наполовину комической, и доктору Йоханнесу Экку приходилось настаивать на том, чтобы в рождественском действе Иосиф либо не участвовал вовсе, либо, по крайней мере, играл в нем более подобающую роль и, уж во всяком случае, не варил кашу, «ne ecclesia Dei irrideatur»¹⁰³ [«дабы Церковь Божия не подвергнута была осмеянию»]. Против этих недостойных извращений были направлены усилия Жана Жерсона в борьбе за подобающее почитание Иосифа, что привело к первоочередности его упоминания в чине литургии перед всеми другими святыми¹⁰⁴. Но, как мы видели выше, серьезные намерения Жерсона не избавили его самого от нескромного любопытства, которое, кажется, почти неминуемо связывается с браком Иосифа и Марии. Для трезвого ума (а Жерсон, несмотря на свое пристрастие к мистике, был во многих отношениях трезвым умом) к рассмотрению вопроса о замужестве Марии все снова и снова примешивались соображения чисто земного свойства. Шевалье дё ля Тур Ландри, также пример здравой, искренней веры, рассматривает этот случай в таком освещении. «Dieux voulst que elle espousast le saint homme Joseph qui estoit vieulx et preudomme; car Dieu voulst naistre soubz umbre de mariage pour obéir à la loy qui lors couroit, pour eschever les paroles du monde»¹⁰⁵ [«Господь пожелал, чтобы она стала супругою святого человека Иосифа, который был стар и добродетелен; ибо Господь желал быть рожденным под сенью брака, следуя всеместно почитавшемуся закону, дабы избежать мирских пересудов»].

      В одном неизданном сочинении XV в. мистический брак души с небесным женихом представлен в виде описания бюргерского сватовства. Иисус, жених, обращается к Богу Отцу: «S’il te plaist, je me mariray et auray grant foueson d’enfans et de famille» [«Ежели тебе то будет угодно, хотелось бы мне жениться и иметь множество чад и родичей»]. Отец чинит препятствия, потому что выбор Сына пал на чернокожую эфиопку, – СКАЧАТЬ