Чувства и вещи. Евгений Михайлович Богат

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Письмо двух участников обороны Ленинграда, перенесших блокаду, журналистки С.Драбкиной и поэта В.Азарова, помогло мне рассказать о том, что убедительно как живое, достоверное, эмоционально насыщенное свидетельство и малоубедительно и иногда фальшиво как пересказ.

      В самом деле, водят двое уже немолодых мужчин третьего по улицам, по лестницам каких-то неизвестных домов, установив норму пятьдесят этажей в день и пять, например, километров. Ну что об этом расскажешь? Или после рабочего дня массируют часами. И делают это день за днем, неделя за неделей.

      Можно назвать это подвигом. А можно – нормой. Все зависит от точки отсчета. Если точка отсчета – отчуждение человека от человека, как в той очереди субботней к такси, это подвиг. Если иная, высокая человечность, это норма.

      Назовем это нормой.

      Мы видим, что быть добрым – это тяжело, в данной истории и чисто физически, это тяжело, как быть шахтером или пахарем. Это работа. Это труд, в самом непосредственном, буквальном смысле слова – труд души и труд тела. Труд до седьмого пота.

      Воспевая и романтизируя доброту как нечто отвлеченно-возвышенно-красивое, как «чистую платонику», мы часто об этом забываем. Но так же, как от земной, неплатонической любви рождаются дети, так и от этой доброты может родиться – воскреснуть из мертвых – человек. Она тоже обладает рождающей силой.

      Настоящая, воскрешающая (или человека, или что-то в человеке) доброта непременно сопряжена с неким не одним душевным, но и физическим усилием. Оно нужно не только для того, чтобы поднять беспомощно лежащую в арыке женщину, но даже чтобы отойти в сторону, уступить кому-нибудь маленькое и тем не менее долгожданное место. (Быть недобрым по большей части легко, даже физически; поэтому самый щедрый источник недоброты – лень души и тела.)

      Путь доброты – путь наибольшего сопротивления.

      Торг

1

      Дело было во время летних каникул.

      Володя Щербаков, студент второго курса Авиационного института, отдыхал у матери в родных Меленках, на Владимирщине. Меленки – не поймешь, небольшой город или большая деревня; административно это районный центр.

      Володя вечером пошел на танцы, познакомился там с девушкой и с нею возвращался. А девушка жила не в самих Меленках, а рядом, в рабочем поселке; на дороге к поселку все и разыгралось.

      Их догнали незнакомые ребята, которые тоже были на танцах: шесть человек, буйные и пьяные. Обложили тяжелым матом. Никто из них во время танцев ни к Щербакову, ни к девушке не подходил, но сейчас, на пустынной дороге, они потребовали, чтобы Володя возвращался в Меленки, убирался подальше и больше с «чужими» не гулял. Особенно хамил Алексей Маркин, шестнадцатилетний, но тянущий на зрелого мужика, с похабной речью и крупным телом. Собственно говоря, он был единственный в компании, кого девушка знала как соседа по улице, остальных, тоже беснующихся, она встретила первый раз в жизни.

      Эти СКАЧАТЬ