Академия благих надежд. Игорь Дмитриев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ пример: известный историк Г. Ф. Миллер (Gerhard Friedrich Müller; 1705–1983) вспоминал, что, когда он отправился в Петербург, у его отца «было такое чувство, словно он провожает меня в могилу. Так велико было тогда предубеждение против России»[134].

      «Хотя контракты с зарубежными учеными подробно регламентировали условия их проживания в России (включая бесплатную квартиру, свечи, дрова), но основная проблема заключалась в том, что привыкшие к жизни в корпоративной среде немецких университетов их представители в Петербурге находили совершенно другие отношения к ним со стороны властей, совершенно другой статус ученых в обществе»[135].

      Большие трудности возникли с выбором профессора химии. Уже в первом докладе Петру I Л. Блюментрост предусмотрел одно академическое место для химика. Вначале его занял Михаил Бюргер (Michael Bürger; ок. 1686–1726), давнишний приятель Блюментроста, выходец из Курляндии, окончивший в 1716 году Кенигсбергский университет со степенью доктора медицины, полученной за диссертацию De lumbricis («О глистах»). Бюргер был совершенно неподходящей кандидатурой, химию он толком не знал и не любил, но у Блюментроста выбора не было – химическая кафедра в Академии слишком уж долго оставалась вакантной, – и он утешил курляндца тем, что если тому заниматься сей наукой недосуг, то без этих занятий вполне можно будет обойтись. И Бюргер, несмотря на плохое здоровье и активные протесты жены и тещи, принял предложение Блюментроста, заявив, что его не пугает смерть в Петербурге, да и вообще – ubi bene, ibi patria. Однако не прошло и полугода с момента его прибытия в град Петров, как, возвращаясь мертвецки пьяным с именин Блюментроста, Бюргер вывалился из коляски и разбился насмерть (как деликатно выразилась Ю. Х. Копелевич, «внезапно умер»[136]). Таким было начало академической химии в России. Поэтому историки, чтобы картина не выглядела слишком удручающей, первым академиком-химиком считают Иоганна Георга Гмелина (1709–1755), человека действительно достойного, талантливого и разностороннего ученого, но… И. Г. Гмелин, зачисленный академиком по химии в 1730 году и отправившийся в 1733 году в Камчатскую экспедицию, был более ботаником, чем химиком.

      Вернемся, однако, к событиям начала 1724 года. В ходе работы по созданию Академии к Петру поступали различные записки с предложениями, как лучше «учинить» просвещение в России. Далее я кратко остановлюсь только на двух из них, которые, возможно, принадлежат П. А. Курбатову, мелкому сенатскому чиновнику. В первой записке, касавшейся управления, места и сметы будущей Академии, в частности, сказано: «…Подобает следующие пункты примечать: I. Сумма, которая надобна к установлению и содержанию Академии, такая да будет, чтоб его императорского величества казне убытку не было б ниже бы государству какова отягощения принесла. Та сумма пребывает неколебимо при Академии, и сие да будет за фундамент высокой его императорского величества милости Академии, дабы никто не дерзал оную сумму под каким бы видом ни было, на иные вещи СКАЧАТЬ