Психоанализ сновидений. Практикум расшифровки тайного языка нашего Я. Геннадий Старшенбаум

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ женился в 32 года, чтобы успеть нагуляться и сделать карьеру. Поэтому и Семен не мечтал жениться до 30 лет. Страшно изменить матери, женившись на Кате. С Катей они слиплись в какой-то сусальности, и хотелось бежать от этого на волю. Он ревнует всех женщин ко всему на свете. Его семья разыгрывала идеальное семейство, а у отца – любовница, у матери – депрессия. В детстве какая-то часть Семы верила в семейную идиллию, а какая-то не верила. Длинное пальто скрывает истинную природу человека. Длинные волосы женщины – атрибут обольщения, женской власти. Семен не знал, что в древности бирюза служила символом обновления земли, считалось, что она приносит счастье в любви и примиряет супругов.

      Сон: он шариковой ручкой очищает ногтевое ложе. Очищается от чувств к Кате. Символическая самокастрация. Желание жениться на Кате было от страха потерять ее, как в свое время у матери с отцом. Это страх покинутости. Страх разделения вообще. А в случае женитьбы – страх ответственности: надо заботиться о другом человеке, потом о детях. Он бросит первый, пока не бросили его.

      Мы с Катей идем по набережной к ее дому (это реальная вчерашняя дорога). Катя то и дело надевает мне на голову трехцветный чулок. Цвета означают: вера, надежда, любовь. Важно, что любовь. Я воспринимаю это как веревку виселицы. Я должен прыгнуть с набережной. Больше всего мучает ощущение смерти.

      Катя предлагает Семену жениться на ней, она хочет рожать и растить детей. После расставания он жутко гнал на машине, может быть, порывался разбиться. Чулок – удавка, короткий поводок, пожизненная пуповина. Любовь – зависимость. Он не ответил взаимностью из-за страха зависимости и за это испытывает муки отвержения.

      Темная аллея в доме отдыха. Навстречу идет моя бабушка с мороженым, там какую-то отдыхающую убили, я боюсь увидеть труп. Перевожу разговор на мороженое. Холодное сладкое молоко.

      Он не дошел бы до безумного желания трахать, если бы мать кормила грудью, давала гладить себя в детстве. Она не ценила его яркость, остроумие, оставляла его. У Семена во многих снах страх убийства, наказания за убийство, перебор вариантов, как удержаться, чтобы случайно не убить человека, ребенка, – это так легко сделать.

      Я с коллегой в банке «Столичный», надо выбросить ненужную документацию. Я торопливо сую бумаги в урну, чтобы успеть на лифт, но не успеваю. Быстро засовываю бумаги, сложив их вдвое. Как вялый член, который сразу кончает. Мы с коллегой знакомимся с двумя девушками. Одна высокая, интеллигентная, просит снять трусы. У меня маленький член в синем шерстяном носке, все смеются. Смеясь, объясняю: это от холода. Я выбираю девушку, с которой точно получится, а не ту, которая мне больше понравилась. Как всегда и во всем – по пути наименьшего сопротивления.

      Ослабление социальной и сексуальной власти над женщиной переживается как утрата своего мужского достоинства, то есть как символическая кастрация. У Семена, воспитанного в духе идеологии мужского господства, мысль о возможной СКАЧАТЬ