Свидетели Его – Мы. Владимир Вячеславович Калинов

Чтение книги онлайн.

      Его черная армия, спустя несколько ходов была рассеяна…, Он беспомощно сидел перед белой фигурой слона.

      Позади него, словно призрачная тень стояла белая королева. Белая, беспощадная и беспристрастная, словно смерть.

      Белоснежный рыцарь, на разъяренном недвижимом коне – слон, слепо шел на него…. И шарканье его подошвы, словно когтями по стеклу, скреблось в мозгу, взбудораживая спящее сознание, доводя до агонии в легких….

      Он резко открыл глаза.

      Темный потолок, теряющийся, где то наверху, во множестве мозаичных картин, ровным, каменным куполом обводящий комнату….

      Он был у себя в покоях, в окружении слуг и ненужной охраны, хотя….

      И боль…. Боль…. Боль!

      Нудная нервная боль в коленной чашечке, его левой ноги. Она вернула его к действительности, еще больше и явственнее заставляя ощущать пересохшим горлом, царапающий его воздух.

      Вдох дался тяжело. Словно в ржавые трубы втекала талая вода. Тяжелые, по обыкновению, веки теперь раскрылись, словно разверстые тараном каменные ворота.

      Резкие толчки в груди, явно указывали на то, что он кричал во сне. Теплые тона спальни, обычно успокаивающие, сейчас раздражали. Он оперся на свою трость, которая, по привычке, будто верный пес, полулежала у его изголовья, подминая под своей тяжестью полосу простыни.

      Золотая голова льва, потеплела под рукой, поначалу обжегши, холодом стылого метала….

      Он встал, опираясь на трость и слегка прихрамывая, подошел к зеркалу.

      «Хорош, нечего сказать», подумал он про себя.

      Кривизна покалеченной левой ноги, виднелась из – под шелкового ночного белья, которое, стало мокрым, и, соленым от липкого пота. Он стоял и смотрел на свое привычное уродство.

      «Это еще ничего», думал Он, “ … вот, на спине,… на спине, гораздо интереснее». Ночное белье укрывало не только его наготу, но и шрамы с тех времен, когда люди, еще были наивны и верили в ангелов и прочую дребедень.

      Открылся с тихим скрипом шкаф, и он, перебирая одежду, выбирал себе катарди*16, и пелисон*17.

      Ему нравилось подобная роскошь средних веков. Он был очень, старомоден, в подобных вещах, может лишь потому, что все, придуманное человечеством по сей день, его удручало.

      Все, кроме тех времен, когда Он был еще полон энтузиазма, хотя обилие костров в Европе не могло не настораживать даже его самого.

      Черное катарди, мягкими складками легло в кисть руки, и, бархат, словно волны черного ручья выскользнул, превратившись обратно в ниспадающую с вешалки ткань. Ему лишь стоило прикоснуться к одежде, как та, блеклым туманом обволокла его руки, облачая тело в черный бархатистый наряд, и кроваво красный плащ с подбоем из меха и золотыми вензелями. Он слегка наморщил высокий лоб, вспоминая исконные названия таких цветов. Кажется, сабль*18 и червлень*19. Шосы… и мягкие домашние СКАЧАТЬ