Могрость. Елена Маврина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ жевала ради приличия пересоленный борщ, кивала на скорбные откровения сотрапезников. Белая льняная скатерть краснела свекольными пятнами. В воздухе витал запах спирта и кислого ягодного варенья. Люди вокруг хмелели, сплетничали, спорили. Мрачная атмосфера в доме действовала удушающе. Похороны и траурная обстановка всегда вгоняли Аню в животный ступор. Она избегала поминок любыми путями и способами, отгораживаясь от давящих воспоминаний похорон дедушки и назойливых предположений о том, что происходило в их кухне тогда, два года назад, когда не стало тети. Мама рассказывала, что поминки устроили в кафе Праксиных. Но люди заглядывали в дом, их садили за стол, предлагали обед. Избегать расспросов в Сажном – подобно сокрытию преступления.

      Аня съежилась от разрастающейся тени прошлого. Взгляд осматривал смутно знакомые лица, но с Витей они разминулись. Брат молчал рыбой с самого утра, старательно избегая ее внимания.

      – Вот так встреча! – рядом с Аней опустилась девушка с копной мелких рыжих кудряшек. – Тебя не узнать, Руднева.

      – Надя? – Аня во все глаза смотрела на худенькую одноклассницу, которую помнила брюнеткой в платье пятидесятого размера. – Надя! – только и повторила Аня, различая за ней еще троих девушек.

      С последней встречи одноклассницы мало изменились. Инга Котельникова, Таня Харчук и Лора Ярмак. Бывшие подруги в темных одеждах, с бледными лицами. Здесь и сейчас слова к ним шли слабым светом сквозь чад окружающего горя.

      Мимо Ани с коробкой духовых пирожков прошел одноклассник Вова Осьмухин.

      – Мух, Рома вернулся? – спросила Надя, но тот лишь отрицательно мотнул головой, передавая женщине у плиты коробку.

      Вова, прозванный Мухой за крупные глаза на выкате, раздался в плечах, коротко остриг густые волосы и ростом перегнал Сыча. Он грезил о морском флоте с детства, и Аня всегда считала, что столкнется с ним на черноморском причале, а не в траурной комнате Сажного.

      Почти вся компания детства собралась на поминках девочки-подростка. Не хватало только Ромы Ярмака, брата Лоры.

      Новоприбывшим принесли тарелки с борщом. Девушки поблагодарили, и сказали, что потом уберут за собой.

      – Мой муж – неисправимая черепаха, – поморщилась Надя. – Наверное, к маме заехал за Осей. Олеся – эта наша доченька, – пояснила она Ане. – Три годика. Зря ты не приехала на крестины.

      – Она зарекалась вернуться, – язвительно напомнила Инга, передавая подругам хлеб и салфетки. Те безразлично молчали, и она поспешила исправиться: – Замечательно, что принципы меняются.

      Наигранность ее улыбки Аню рассердила:

      – Не меняются.

      Действительно. Аня смотрела на вздернутый подбородок Инги, на осанку фехтовальщицы, но видела задиристую девчонку, орущую ей в гневе: «Никакая она не сиделка! Твоя мать – содержанка в Испании. Ей стыдно сюда вернуться! Стыдно!» Даже разбитый Аней нос не уничтожил надменность, желание всех уличать во лжи и, что удивительно, видимость СКАЧАТЬ