Побег. Борис Кантор

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ букв «р» в первом и двух последних словах полностью парализовало волю молодого человека, ибо всякое сопротивление мгновенно было сломлено – и я получил возможность вдоволь насладиться любимым рок-н-роллом!

      Умением Крысанова разговаривать с бюрократами, а также с той публикой, которая обожает упиваться любой – даже самой малой – полученной властью, мы часто с успехом пользовались. А Крысанов тем временем не переставал нас всех этим удивлять и восхищать.

КРЫСАНОВ

      Когда мы отошли от площади на безопасное расстояние, поэт, осознав, что никакой я не сотрудник КГБ, а дружинников мы обвели вокруг пальца, громко расхохотался и долго жал мне руку в знак благодарности.

      Вскоре он познакомил меня со своими друзьями, которые, как я выяснил, создали некую подпольную политическую организацию. Они собирались на квартирах и в безлюдных парках, критиковали политику партии и правительства, обсуждали возможные способы организации борьбы против существующего общественного устройства и проект программы своей организации; предпринимались даже практические шаги по изготовлению листовок антисоветского содержания для распространения их среди населения…

      Активным членом этой организации я не стал, решив, что мне важнее всё-таки окончить университет, – но многое, о чем говорили новые знакомые, совпадало с моими соображениями об обстановке в стране.

      Вскоре руководителей организации арестовали и посадили – кого в тюрьму, кого в психушку; это второе было новым изобретением советской правоохранительной системы. Однако благодаря хорошей конспирации – все члены организации были разбиты на пятерки, которые знали только людей из своей группы, – многие участники сообщества на заметку КГБ не попали.

      После этих арестов я продолжал поддерживать отношения с ребятами, оставшимися на свободе; они протестовали против репрессий в СССР, направляя письма в международные правозащитные организации.

      Об этой стороне своей жизни я не рассказывал даже близким университетским друзьям. Поэтому мои внезапные исчезновения из их поля зрения и последующие неправдоподобные объяснения, вероятно, воспринимались ими как чудачества.

      Тем не менее в категорию «политически неблагонадежных» я всё же попал после того, как подписал коллективное письмо в защиту диссидента Буковского, которого поместили в ленинградскую психушку. Меня тогда несколько раз вызывали на допросы в КГБ, пытаясь получить информацию об организаторах этого письма, и предупредили, что, если я не стану с ними сотрудничать, путь в науку для меня будет закрыт. Я, естественно, отказался, надеясь, что мой руководитель – профессор с мировым именем Павел Андреевич Строев – сможет разрешить ситуацию. Но оказалось, что против КГБ и он бессилен.

      Гадить по мелочам они начали сразу. Вначале я был включен в состав участников экспедиции к Антарктиде на дизель-электроходе «Обь» и даже собрался взять для этого академический СКАЧАТЬ