что-то и задача свидетеля заключается в том, чтобы вспомнить и сказать, что же именно было в руках. Отвечая на этот вопрос, опрашиваемый как бы исключает саму возможность того, что в руках у грабителя ничего не было. Второй вопрос больше свободен от внушения, ибо он не со-держит констатации того, что у грабителя в руках что-нибудь было. Свидетелю предлагается свободно вспомнить, было ли что-нибудь в руках у грабителя. Не имея намерения в какой бы то ни было степени подсказать свидетелю ответ, сыщик часто неудачной формулировкой предлагаемого им вопроса ограничивает свидетеля в выборе ответа, направляет воспоминания свидетеля по неверному пути. Нередко от едва заметного нюанса, от ударения на слове, от простой перестановки слов меняется суть вопроса и в нем скрывается если не прямой, то в значительной мере внушенный ответ. Поэтому нужно, чтобы сыщик не только предварительно проработал план опроса, отметив, по каким вопросам и в какой последовательности он должен опросить свидетеля, но и сформулировал бы основные вопросы, какие он собирается задавать свидетелю. Чтобы избежать внушения, заложенного в самой редакции вопроса, часто приходится разбить его на несколько последовательных вопросов. Даже такой явно наводящий вопрос: “Не в правой ли руке вымогателя вы видели револьвер?” можно сделать свободным от внушения, если разбить его на ряд последовательных вопросов. При таком расчленении вопроса на несколько отдельных последовательных вопросов легко избе-жать внушения, заложенного в его формулировке, и легко получить от свидетеля свободный, не внушенный ответ. Дети, имея ограниченный круг представлений, значительно хуже, чем взрослые, воспринимают общую картину события и значительно хуже взрослых воспроизводят ее. Дети способны охватить только отдельные, доступные их пониманию, а значит и восприятию факты и обстоятельства, но они по большей части лучше взрослых запоминают увиденное, надолго сохраняя воспринятое в своей памяти. Подростковые дети имеют склонность к максимализму и усугублению увиденного. Стремятся делать собственные выводы и давать оценку увиденному. Поэтому опрос такого свидетеля возможен только об обстоятельствах, доступных его пониманию. Нельзя и нецелесообразно требовать от ребенка показаний по вопросам и обстоятельствам, в которых он, по своему умственному развитию, разобраться не может и установление которых выходит за пределы возможностей ребенка. Излагая при опросе общую картину воспринятого события, дети часто дополняют ее своей фантазией, причем дополнения эти могут резко расходиться с тем, что было в действительности. В созданную его фантазией картину ребенок добросовестно верит, и даже при самом осторожном и умелом опрашивании детей трудно, а иногда и невозможно, отделить то, что в их показаниях является плодом фантазии, от того, что они действительно наблюдали и восприняли. Фантазирование у детей играет огромную роль. Его содержание разнообразно и зависит от возраста ребенка, условий и обстановки, в
СКАЧАТЬ
