Русский серебряный век: запоздавший ренессанс. Вячеслав Шестаков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      В такой же степени эстетика выше морали и довольно часто находится в откровенном конфликте с обыденной моралью. Например, жизнь великих людей нельзя оценивать только с моральной точки зрения. «В явлениях мировой эстетики есть нечто загадочное, таинственное и как бы досадное, потому что человек, не желающий себя обманывать, видит ясно, до чего эстетика с моралью и видимой житейской пользой обречена вступить в антагонизм и борьбу… Юлий Цезарь был гораздо более безнравственнее Акакия Акакиевича, и даже Скобелев был несравненно развратнее многих современных нам «честных тружеников», и если у вспоминающего эти факты есть эстетическое чувство, то что ему делать – коли невозможно отвергнуть, что в Цезаре и Скобелеве в тысячу раз больше поэзии, чем в Акакии Акакиевиче и в самом добром из сельских учителей»[80].

      Наконец, эстетика выше политики, потому что «высшая эстетика есть в то же время и высшая социальная и политическая практика»[81].

      Таким образом, эстетическое начало имеет приоритет во всех областях истории, жизни и природы. Правда, при этом Леонтьев понимал под эстетикой не отраженную красоту, не красоту искусства, литературы или поэзии, а эстетику самой жизни. «Мне кажется, – пишет Леонтьев в письме от 13 августа 1891 В. В. Розанову, – что в наше время большинство гораздо больше понимает эстетику в природе и искусстве, чем в истории и вообще в жизни человеческой. Эстетика природы и эстетика искусства (стихи, картины, романы, театр, музыка) никому не мешают и многих утешают. Что касается настоящей эстетики самой жизни, то она связана со столькими опасностями, тягостями и жестокостями, со столькими пороками, что нынешнее боязливое (сравнительно, конечно, с прежним), слабонервное, маловерующее, телесно самоизнеженное и жалостливое (тоже сравнительно с прежним) человечество радо-радешенько видеть всякую эстетику на полотне, подмостках оперных и трагедий и на страницах романов, а в действительности – «избави Боже!»…Я считаю эстетику мерилом наилучшим для эстетики и жизни, ибо оно приложимо ко всем векам и ко всем местностям… Мерило положительной религии, например, приложимо только к самому себе… и вообще к людям, исповедующим ту же религию… Мерило чисто моральное тоже не годится, ибо придется предать проклятию большинство полководцев, царей, политиков и даже художников (большею частью художники были развратны, а многие жестоки)… В эстетическом же мировоззрении все совместимо! И все религии, и всякая мораль!»[82].

      В этом пространном отрывке из письма Розанову Леонтьев высказывает три главные идеи: 1)Универсальный характер эстетического критерия 2) Приоритет эстетического начала над моральным и религиозным 3) Связь эстетики с творческим инстинктом жизни, поскольку, как говорил Леонтьев, «эстетика жизни есть признак внутренней, практической, другими словами – творческой силы»[83].

      Хотя Леонтьев стремился обнаружить эстетику в объективных, творческих формах истории и жизни, он находил эстетизм и в жизненной позиции, в стремлении СКАЧАТЬ