Лили Марлен. Пьесы для чтения. Константин Маркович Поповский

Чтение книги онлайн.

      Эвридика: Нет?

      Орфей: Сказать по правде, мадемуазель, я ничего не знаю про Ад, но боюсь, что то, о чем вы спрашиваете, не похоже ни на Ад, ни даже на Чистилище.

      Эвридика: Нет?

      Орфей: Ничего общего, мадемуазель.

      Эвридика: Но почему? Все время ждать, что в любую минуту тебя могут убить, слышать свист осколков или вой самолетов, прятаться в земле и знать, что от тебя ничего не зависит? А утром снова просыпаться, чтобы опять идти убивать или быть убитым – разве это не Ад, господин солдат?

      Орфей (холодно): Это всего лишь война, мадемуазель. Не будешь убивать сам, значит, в конце концов, убьют тебя или того, кто находится рядом с тобой. Все очень просто, мадемуазель.

      Эвридика: Кажется, я где-то уже это слышала… И все-таки, наверное, это должен быть совсем другой мир, господин солдат.

      Орфей: Самый обыкновенный. (Слегка насмешливо). Примерно, такой, каким его показывают в кинохронике или описывают в газетах.

      Эвридика (упрямо): А мне почему-то кажется, что все-таки немного другой.

      Орфей (сухо): Возможно, вы знаете это лучше меня мадемуазель. И, тем не менее, я должен сказать вам, что там нет ничего особенного. Обыкновенный мир, где живут самые обыкновенные люди, которые пьют, воруют, выслуживаются, рассказывают небылицы, пишут доносы, играют в карты, сплетничают, скучают, умирают, иногда совершают подвиги, ухаживают, – если найдется за кем, – мерзнут, боятся, работают, убивают себе подобных и дают убить себя, – одним словом, живут самой обыкновенной жизнью, такой же, как здесь или в любом другом месте… В конце концов, мадемуазель, человек – это такое животное, которое очень быстро ко всему привыкает. К смерти, к грязи, к нищете, к чужой и своей глупости, к опасности и изменам, к вою самолетов по утрам, к чему угодно. А привыкнув, он начинает думать, что все, что с ним происходит, это в порядке вещей, так, как оно и должно быть. (Усмехаясь). Вот почему, с некоторой натяжкой, можно сказать, что все, что пишется в газетах – это чистая правда, мадемуазель…

      Эвридика: Простите, но мне кажется, что вы говорите совсем не то, что думаете.

      Орфей (почти злобно): А вы бы, наверное, хотели, чтобы я рассказал вам какую-нибудь сказку, вроде того, что фронт – это второе Чистилище, где перед лицом смерти человек становится лучше?.. Знаете что, мадемуазель? Если вы хотите услышать что-нибудь в этом роде, то почитайте «Фолькишер беобахтер».