Женщины. Поэма. Олег Филипенко

Чтение книги онлайн.

      используя. Я мяч ногой поставил

      как для пенальти – я по части правил

      футбольных был тогда уже педант, —

      а на воротах мальчик встал Андрюха,

      я разбежался, собираясь мяч

      направить в нижний угол, но – хоть плачь, —

      мяч пролетел у вратаря над ухом

      и врезался в оконное стекло,

      разбив его со звоном. Повезло

      Андрюше, что стекольные осколки

      так разлетелись, что ему вреда

      не нанесли. Все в шоке были. Да.

      Но более всех я, конечно. «Елки,

      что я наделал? – замерев, стоял

      на прежнем месте я. – Каким скандалом

      все кончится?» Вокруг меня витало

      всеобщее сочувствие, всяк знал,

      что это грандиозным наказаньем

      окончиться должно. И с содроганьем

      об участи своей я помышлял.

      «О, если бы вернуть назад мгновенье

      и, зная о последствиях, движенье

      неловкое ногой прервать», – мечтал,

      кусая локти, я… Все вышло проще.

      Три дня не признавался целый класс

      кто виноват в содеянном, и раз

      учительница вызвала уборщиц,

      двух бабушек, чтоб утром, до звонка,

      не открывали класс они, пока

      не выяснится, кто же разбил стекла.

      Я склонен был сознаться, но меня

      пугал страх наказанья, а, храня

      молчание, пугал меня Дамоклов

      меч наказанья. В общем, тяжело

      мне приходилось. Все же разрешилась

      проблема: мненье класса разделилось

      и кто-то заложил меня. Свело

      от страха скулы мне, когда я вызван

      был в класс пустой, где у окна сквозь линзы

      учительница строго на меня

      взирала… Я признался в преступленье.

      Я был прощен и кол за поведенье

      не получил, но должен был в два дня

      отец мой вставить стекла… Новым грузом

      ответственность на плечи мне легла.

      Как дома-то сказать?.. Вот так дела…

      Я шел домой, как трепетная муза

      на встречу с мясником, – так папа мой

      пугал меня. Когда я, сам не свой,

      во всем признался дома, к удивленью

      и счастью моему, меня ругать

      не стал никто, и я улегся спать

      счастливый и такое облегченье

      на сердце испытал, как никогда

      еще, пожалуй, в жизни. Стекла вскоре

      отец мой вставил, и забылось горе.

      Но мне друзья шепнули, кто, мол, сдал

      меня учительнице – Паша Серебрянский.

      И вот СКАЧАТЬ