Время Культуры. Ирина Чайковская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ с семьей военного на Дальний Восток и начавший учиться в местной школе.

      Запоминается он с первой сцены, с первой реплики; когда его, заболевшего на пароходе малярией, несут на носилках санитары, он видит заплаканную Таню с полевыми саранками в руках – она не сумела распознать отца с новой женой в толпе высадившихся с парохода пассажиров.

      – Ты плакала? – говорит ей Коля, приподнявшись на носилках, – и потом еще раз, утвердительно: «Ты плакала». Поразительно, но эти слова застревают не только в Таниной голове – она их повторяет потом наедине, – но и мы, зрители, не можем забыть этих двух произнесенных Колей слов.

      Еще один персонаж, и тоже безусловная удача, – нанайский мальчик Филька, влюбленный в Таню и выражающий свою любовь бесхитростно, а порой диковато. Чтобы развеселить Таню, Филька готов назвать существительное «товарищ» глаголом второго лица, не желая отпускать ее на ночное свиданье с Колей, готов испортить нарядное платье; загорая, он кладет на грудь вырезанные из бумаги буквы с ее именем, чтобы оно осталось с ним, когда Таня уедет…

      Нет, мне кажется, не думали ни автор повести, ни режиссер, ни сценарист, что дети – во всем напоминают взрослых. Они показали нам сложный мир подростков, живущих порой по какой-то своей особой логике.

      Я порадовалась за учительницу, показанную в фильме, которая осознает, что с Таней происходит что-то ей не понятное и это «что-то» нельзя решить вызовом Таниной мамы в школу.

      Нужно сказать, что, посмотрев картину, я взялась перечитывать повесть Фраермана.

      И убедилась, что создатели фильма сохранили и стилистику писателя, и его интонацию, и очень многие сцены. Но кое-что изменено – и в этом, как мне кажется, – проявился дар Гребнева-сценариста. Эпизод фильма, где Коля читает на уроке литературы отрывок из «Мцыри», а потом рассказывает, что видел домик Лермонтова в Пятигорске, соответствует в книге Колиному рассказу о встрече с Максимом Горьким.

      Сцены чтения Колей Лермонтова у Фраермана нет, как нет и сцены, явно ей параллельной, – когда Таня читает на школьном вечере вместо порученной ей дурацкой басни «Валю, Валентину» Багрицкого. Оба «чтения» становятся контрапунктом фильма, накрепко связывают героев друг с другом, обнажая их сродство и их «истинность», ибо стихи прочитаны не о беглеце Мцыри и не о пионерке Вале – о себе.

      Да, в 1962 году стихотворение «Смерть пионерки» Багрицкого с вызывающими сегодня ужас строчками

      «Нас водила молодость в сабельный поход,

      Нас бросала молодость на кронштадский лед»,

      осмыслялось, как романтическое освобождение от всего бывшего прежде. В годы «оттепели» люди верили, что все дело в возвращении от сталинского беззакония к «ленинским нормам», идеалы революции служили тогда противовесом тому, что творилось при Сталине. Напомню, что в 1957 году Окуджава сложил свой «Сентиментальный марш» про «комиссаров в пыльных шлемах».

      В фильме «У озера», снятом учителем Юлия Карасика (и Галины Польских) по ВГИКу Сергеем СКАЧАТЬ