Триумф христианства. Как запрещенная религия перевернула мир. Барт Д. Эрман

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ решение. Помогло Константину и то, что Максимиана, отца Максенция, блестящего и опытного полководца, уже не было в живых: еще два года назад он попал к Константину в плен и там покончил с собой. Более того, у Максенция в Риме земля горела под ногами. Шесть лет назад, при начале правления, город встречал его с распростертыми объятиями. Но с тех пор, как мы уже упоминали, все сильно изменилось.

      Предвидя нападение с севера, Максенций предпринял, казалось бы, вполне разумный шаг: разрушил все мосты через Тибр, чтобы затруднить продвижение атакующей армии. Но затем, в последний момент, принял еще одно решение, которое и оказалось поистине роковым: решил не укреплять город в ожидании осады, а выйти навстречу противнику и навязать ему бой.

      Однако разрушенные мосты не позволяли пересечь Тибр и выбрать удобное поле для сражения. Поэтому Максенций выстроил близ снесенного Мильвийского моста временный понтонный мост и по нему перебрался вместе с армией на дальний берег. Стоя спиной к реке, войска Максенция лишились возможностей для маневра – и были разбиты наголову. В отчаянии пытались они бежать по понтонному мосту обратно через реку, чтобы укрыться в Риме, но под тяжестью множества солдат и лошадей мост провалился, и многие, в том числе и сам Максенций, утонули в Тибре[26].

      На следующий день Константин вошел в Рим как новый его правитель, император всей западной половины империи. Как мы увидим в главе 8, до того, как он станет правителем всей империи, оставалось еще двенадцать лет. Но Константин умел ждать. А пока ему оставалось лишь убедиться в мудрости своего религиозного решения. Он посвятил жизнь богу христиан, поклонился ему – и одержал победу. Христианский бог оказался могущественнее иных римских богов. Теперь он, и только он будет Константиновым богом. Константин стал христианином…

      Но точно ли стал?

      «Искренность» обращения Константина

      Уже долгие годы ученые ведут довольно-таки скучный спор об искренности обращения Константина. Немало современных специалистов воспринимают этот спор как пустую трату времени, хотя наблюдатели, не столь погруженные в тему, по-прежнему думают, что вопрос этот серьезен и важен. Начал этот спор в 1853 году швейцарский ученый Якоб Буркхардт, заявивший в своей книге Die Zeit Konstantins des Grossen («Век Константина Великого»), что конечным мотивом обращения стала для Константина не религиозная ревность, а «всепоглощающая жажда власти». Многое можно было бы сказать и о самом этом аргументе, но к нему Буркхардт добавил такие пояснения: Константин, мол, увидел в быстро развивающейся христианской Церкви силу, которая поможет ему завоевать мир, и заключил с ней союз – из личных амбиций, нимало не интересуясь ни самой Церковью, ни ее притязаниями на истину.

      В ходе спора историки приводили множество свидетельств в пользу такой точки зрения. Начать с того, что на публике Константин продолжал соблюдать языческие ритуалы. В римской древности нет источника, по которому можно судить о личных взглядах и целях СКАЧАТЬ