Дом правительства. Сага о русской революции. Книга первая. В пути. Юрий Слёзкин
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Дом правительства. Сага о русской революции. Книга первая. В пути - Юрий Слёзкин страница 15

СКАЧАТЬ переводитесь в Тюмень.

      Снова пауза.

      – У меня самого два сына в киевской тюрьме сидят[51].

* * *

      Валериан Куйбышев

      Главной работой революционеров была «пропаганда и агитация». «Пропаганда» заключалась в перенесении кружков «в массы». Кружок Воронского собирался в подполье.

      Подвал скудно освещался лампой, пахло керосином, махоркой. Окна завешивались. Кидая мрачные, уродливые тени, рабочие молча рассаживались у стола, покрытого темной клеенкой, изрезанной и залитой чернилами. В комнате было холодно. Пододвигалась железная печка; прибавлялся запах дыма, от него першило в горле, ело в глазах. Вспоминались таинственные собрания заговорщиков, но лица собравшихся были обычны. Никита сурово и хозяйственно оглядывал членов кружка, точно проверял их, стучал по столу казанком пальца или карандашом, торжественно произносил:

      – Слушайте товарища лектора[52].

      Пожилой рабочий Никита «любил «ученость», книги и газеты читал, надев старые очки, шуток над собой не признавал и сам шутить не любил и не умел». Ученость лектора частично компенсировалась неловкостью, которую он испытывал перед людьми, чья неученость компенсировалась мужской зрелостью и искупительной миссией пролетариата[53].

      «Агитация» состояла в произнесении речей на заводах и уличных митингах. Речи должны были быть короткими и по делу. Дело, согласно инструкциям для агитаторов, заключалось в разжигании «ненависти слушателей» к самодержавию. Воронский говорил «залпом, без передышки, сильно жестикулируя руками»[54].

      Помню такой случай. Я витийствовал на открытом летучем митинге, забравшись на площадку товарного вагона. Внизу передо мной стояла толпа железнодорожников. Я самозабвенно предвещал «час мести и расплаты», убеждал вдохновенно «не поддаваться провокации», «стоять до конца», неистовствовал в призывах и не скупился на лозунги, но в припадке революционного пафоса я не заметил, как вагон лязгнул, толкнулся с места, и на глазах удивленных рабочих я поплыл сначала тихо, потом быстрей – вперед и дальше, размахивая руками и бросая пламенные слова[55].

      Пламенные слова, изреченные или прочитанные, – главное оружие миссионера. Воронский и его товарищи витийствовали независимо от того, едет ли поезд. Чтение (про себя или вслух) было частью общения; письменная речь (особенно ленинская) извергалась залпом и без передышки. Редкие паузы в партийных автобиографиях – моменты немоты в угаре чужого красноречия (Ленина, Троцкого, Чернова). Революционеры были вспыльчивыми, разговорчивыми и задумчивыми одновременно.

      Социалистическое миссионерство отличалось от христианского в двух отношениях. Во-первых, оно не было универсальным. Христианская проповедь обращена к каждому; социалистическая рассчитана на рабочих или крестьян. Кальвинисты, проповедовавшие СКАЧАТЬ

<p>51</p>

В. Куйбышев, Эпизоды из моей жизни (М.: Старый большевик, 1935), с. 32–35. См. также: Валериан Владимирович Куйбышев. Биография (М.: Политиздат, 1988), с. 33–35.

<p>52</p>

Воронский, За живой и мертвой водой, т. 2, с. 229–230.

<p>53</p>

Там же, с. 224–225.

<p>54</p>

Канатчиков, Из истории моего бытия, кн. 2 (М, 1934), с. 136; Воронский, За живой и мертвой водой, т. 1, с. 115.

<p>55</p>

Воронский, За живой и мертвой водой, т. 1, с. 118.