Жезл не прозябший. Мария Шматченко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ это, – тихо отозвался гость и прошел в маленькую кухоньку, с которой их разделяла тонкая стена. Такая же стена разделяла и Григория с Анастасией.

      У стола до сих пор стоял стул с розовой подушкой на сиденье – тут когда-то сидела Сонечка. И Вейкович сразу понял это. Молодая хозяйка, угадав по взгляду его мысли, лишь спрятала слезы. Она не могла смириться со смертью дочери, да и никогда не смирится.

      * * *

      Так Владимир остался в театре. Ночью новоявленный актер сторожил его, а днем служил в нем. Так странно: и про священников говорят, что они служат в храмах Божьих, и про актёров, что они служат в храмах искусств. И всякий раз, когда Кучмин вспоминал это, ему становилось как-то не по себе. Парень отнюдь не считал это грехом, нет… Но сердце бедняги по-прежнему тянулось в монастырь.

      Печальной радостью для них стало известие, что осужденные друзья Регины и Юли отправлены в ссылку в то же село, что и Дионисий. Когда выдались выходные, Володя с девушками поехали навестить близких. Путь предстоял на электричке. Новак казалась какой-то странной в тот день. Бедолаге не нравилось, что у нее забрали роли. Девушка пыталась скрыть это, но все замечали и диву давались: почему ей нравится играть парней?! «Не из этих ли ты случайно… Как их Юля зовет? Мужеложников?!» – посмеялся один раз Олег Леонидович, и девушка даже оскорбилась и не хотела разговаривать весь оставшийся день. «Они не понимают, – пожаловалась потом актриса Лилии Алексеевне, – что это дало мне развитие в профессии, открыло какие-то новые грани в моем мастерстве, о которых я даже не догадывалась. Быть не просто другим человеком, а человеком другого пола. Это стало необычным опытом для меня как для артистки. Мне было интересно сыграть серьезные роли, пытаться сделать все предельно органично, а не как в юмореске». Ассистентка режиссера лишь печально улыбалась девушке и уговаривала не обижаться на Олега Леонидовича.

      И вот теперь, сидя в электричке, Новак думала об этом.

      – Я так боюсь, Володь, – меж тем, пока подруга предавалась своим мыслям, пожаловалась Юля Кучмину. – Каждый день на молитвах сердце болит за ребят.

      – И у меня тоже. Но надо возложить все упование на Господа.

      – Эх, что же будет дальше?! – глубоко вздохнула девушка и устремила взгляд в окно, где проносились зимние пейзажи.

      Уже начался Великий пост, и Иванченко, конечно же, держала его как всякая православная христианка: не сидела на диете, но, воздерживаясь от пищи, отсекала от себя все греховное. Но вот уныние в последнее время отсекалось с трудом. Каждый раз, когда вспоминала, в какую беду попали друзья, Юле становилось страшно. Хорошо, что сейчас есть Володя, которого они всем театром берегли и даже в храм водили каждый раз новыми путями, чтобы не заметил кто-то из злых людей и не донес, что есть парень, слишком часто ходящий в церковь. Не сопереживающий ли это Годзяцкому и поддерживающий идеи ксёндза, осуждая канонизацию новых святых? А может, он ведет пропаганду монашества?

СКАЧАТЬ